— Мы готовы, принц, — улыбнулась Лесспа. — Приказывай.
— Хорошо. — Аттребус повернулся к Сулу. — Мы ждем. Можешь начинать, когда тебе удобно.
Данмер кивнул и поднял голову к звездному небу.
С некоторых пор Светло-Глаз полюбил прогулки к Спирали Края и теперь замечал, что проплывающие под Умбриэлем земли разительно изменились. Исчез густой лес, прихотливые изгибы рек и голубые глаза озер, зато появились безжизненные, пепельного цвета пустыни и горные гряды — остроконечные и зазубренные. Значит, летающий остров покинул Чернотопье и движется, скорее всего, над Морровиндом.
Никогда раньше аргонианин не покидал родину. Не то чтобы он придавал этому большое значение: для Хист он умер, все его друзья и родичи погибли, больше ничего не связывало его с Чернотопьем — нынче все заботы и хлопоты его находились на Умбриэле. Так что пересечение границы показалось мелочью, не стоившей особого внимания.
Конечно, он мог попытаться спрыгнуть вниз — последнее время Светло-Глаз частенько об этом задумывался. Почему бы и нет? Удар о камни раздробит все кости, и вряд ли после этого его сумеют превратить в одного из ходячих мертвецов.
Аргонианин зашипел. Может быть, позже, но не сейчас. Пока нет окончательной уверенности, что Аннаиг погибла, нужно бороться и искать, а не давать волю чувствам.
Он вскарабкался вверх по стволу, к тому месту, где встречался с Феной.
Через полчаса подошла и она, как обещала. Светло-Глаз вручил ей полный мешок орхидейных креветок, и ее улыбка стала еще шире.
— Я думала, что ты уже не вернешься.
— У меня были небольшие неприятности в прошлый раз, — вздохнул он.
— Честное слово, я никому не говорила! — Она сразу стала серьезной.
— Ты тут ни при чем, — заверил ее ящер. — Просто я увлекся и опоздал. С тех пор стараюсь вести себя осторожнее.
— Вот и хорошо. Мне так приятно, что ты вернулся. Все, кого я тут встречала, одинаковые, если можно так сказать, похожи друг на друга. А ты отличаешься. Ты странный.
— Да? Спасибо…
— Я не то хотела сказать. Это же здорово — быть не таким, как все…
— Будем считать, что я так и понял.
Фена уселась на развилку ветвей, скрестив ноги.
— Там, откуда ты прибыл, все такие же странные? — Она вытащила одну креветку из мешка и с наслаждением разгрызла панцирь.
— Моей родины нет больше, и виноват в этом Умбриэль, — угрюмо ответил Светло-Глаз. — По крайней мере, того города, где я родился и вырос, теперь не существует, а все, кого я знал, наверное, погибли.
— Я знаю… Ой, прости. Я хотела сказать…
— Понятно, что ты хотела сказать. Мою родину, где жил мой народ, называли раньше Чернотопьем. Там было много похожих на меня, а по соседству обитали и другие виды разумных существ, почти как здесь, на Умбриэле.
— Что ты имеешь в виду, когда говоришь «другие виды существ»?
«Ах да! — вспомнил аргонианин. — Они же все вылупляются из червей. Внешность на Умбриэле ничего не значит»…
— Сейчас объясню. Есть, например, целая раса похожих на тебя — мы называем их данмерами. Когда-то они жили в Морровинде — как раз над этой местностью мы летим сейчас. Но большинство из них ушло оттуда.
— Жить в другом месте?
— Случилась катастрофа: ожил вулкан и уничтожил большинство данмерских городов. После этого пришел мой народ — наши убивали данмеров и прогоняли тех, кто выжил.
— Зачем? Они хотели получить их души?
— Нет, не поэтому.
— А почему?
— Длинная история. Данмеры охотились на мой народ на протяжении многих столетий. И мы отомстили им. Та ничтожная их часть, что избежала смерти, рассеялась по миру. Многие нашли приют на острове Солстейм — отсюда это очень далеко, на север.
— Я не понимаю половину из того, что ты говоришь! — Фена захлопала в ладоши. — Больше половины!
— Чему ты тогда радуешься?
— Но ведь теперь я могу задавать новые вопросы, а я очень это люблю. Что такое вулкан?
— Это гора, внутри которой есть огонь.
— Ух, ты! А что такое гора?
Их беседа продолжалась довольно долго. Светло-Глаз получал искреннее удовольствие, отвечая на ее бесхитростные вопросы, но наконец вспомнил о времени и поднялся, собираясь уходить.
— А мы встретимся еще? — спросила Фена.
— Я постараюсь прийти… — Аргонианин собрал всю храбрость, чтобы поинтересоваться тем, о чем боялся спрашивать, но она его опередила.