Он вернулся в купе. Аня мирно сопела. Ее голове тело оставалось прекрасным в свете станционных отблесков.
Завтра скажу Петькину, решил Костя. Это не шутки. Если им хорошо от того, что они добавляют в водку и пиво какую-то фигню, то пусть себе и пьют. И вообще, все это — в его стиле. Саша способен на такое. Он, вроде, и не злодей, но как бы все это в стиле паркура. Рэп, экстрим, удаффком какой-то, камрады разные. Если ему так уж не сидится на месте, пусть придумывает что-то новое. Вообще, все это не смешно. Если у человека такое уж экстраполированное чувство юмора, пусть прыгнут с моста. Без резинки, без парашюта.
Он налил остатки вина в синюю, офисную, кружку, выпил, и тотчас наступил сон. Он лег на свое место и заснул почти моментально.
И снова — началась все та же томная тряска. Он то ли спал, то ли нет, и в голове было полным полно голосов. И, при чем, все это были голоса не на русском языке. Это была странная речь. Слова бежали как-то странно, циклически. Когда они шли ровным строем, то, казалось, мозг способен распознать, о чем они говорят. Но — секунда, другая, и смысл уже шел наоборот. Слова эти были наточены, точно иглы. Они кололи в больной мозг. Костя даже пытался поднять руку, чтобы защититься……
….Но защититься было невозможно…..
….Ад был повсюду.
Он горел, он был рад.
— Сколько время? — спросила Аня.
— Не знаю, — ответил Костя.
Он зевнул. Ему казалось, что он видел какой-то сон, хотя он вряд ли описал его. Это было чувство. Хорошее, теплое. Насыщение. Хотелось лежать так целую вечность. И, хотя что-то врывалось в этот сон, он не хотел этого слышать.
Стук…..
Те же колеса, те же стыки и болты, заставляющие тяжелые колеса вагонов подпрыгивать, извлекая из себя звуки.
— Давай спать, — произнес он.
— Спи, — ответила Аня.
Он не обращал внимания. Поезд продолжал шуметь. Нет, именно шуметь. Это был совершенно другой, новый, звук. Он зевнул, но сна уже не было. Захотелось разозлиться на Аню, но слов не нашлось. Он открыл глаза и сел. Вокруг была все та же темнота. Из коридора в окно влетал тусклый свет. За окном же — Костя как будто специально не обратил на это внимание — вообще ничего не было. Окно точно заклеили.
— Ну, — сказал он Ане.
— Да, — ответила она.
— Что не спишь?
— Не знаю? — она пожала плечами.
Аня была чрезвычайно сексуальна. Она накинула футболку на голое тело и сдвинула ноги. Это был соблазнительный контраст. Но только теперь Костя ощутил — что-то явно не так. Но — что именно?
И что говорило ему:
— Спи!
— Не просыпайся!
— Но что же делать и зачем? — он спросил сам себя (или кто-то — внутри него).
— Напейся и не просыпайся.
Но это продолжалось совсем недолго. Возможно, если бы у него под рукой была бутыль вина, он бы так и сделал.
— Посмотри на часы, — проговорила Аня.
— У меня нет часов, — ответил Костя вяло.
— Телефон.
Он потянулся к брюкам и вытащил телефон:
— 10:30, - проговорил он и зевнул, — что-то с телефоном?
— Нет, — ответила Аня.
— А ну тебя, — он махнул рукой, — спать надо. Сколько время? Ночь еще.
— У меня тоже на телефоне — 10:30, - ответила Аня, — и посмотри, сеть какая!
— А…..
Костя не то, чтобы отмахивался от подруги. Он чувствовал себя вялым, вяленым, будто сушеная рыба. Вот точно так же рыба висит и сушится на веревке где-нибудь на даче у тети Мани. Тонкая, сухая, ленивая. Ничего ей не надо. И на глазах соль выступила — это тоже от лени.
Сеть показывала всего одно деление, зато вместо привычного MTS светилась буква H.
— Украина, наверное, — проговорил он.
Он потянулся к окну. В этот момент поезд свистнул, и только тогда Костя явственно ощутил, что действительно — что-то не в порядке. Во-первых, колеса не стучали. Они шипели, и, местами, это шипение переходило в свист. Впрочем, это было не главное. Как он ни напрягал зрение, в окне зияла плотная чернота.
— Кто-то заклеил окно, — проговорил он.
Он продолжал смотреть, пытаясь найти прорехи в черной пленке, которую кто-то приклеил на окно. В этот момент Аня оделась, чтобы идти на разведку.
Что нужно было думать?
Да и нужно ли было думать?
Много ли они вчера выпили? Нет, не много. Но почему так раскалывается мозг? Нет, не организм, именно мозг! Может быть, лучше не просыпаться?
— Ладно тебе, — произнес Костя, — я сам схожу. Купить что-нибудь?