Все классно. Только вот отпуск заканчивался.
– Сегодня у меня поезд, – сказала Олеся.
– Я же сказал, забудь, – как-то не очень весело посмотрел на нее Адам.
Они сидели на террасе в туниках, которые следовало снимать перед тем, как спуститься в сад. Сидели в тростниковых креслах, пили кофе.
– Но у меня работа.
– Какая работа? Выйдешь за меня замуж, будешь жить здесь.
– Но ты же не сделал мне предложение.
– Сделаю. Сегодня вечером… Сегодня у нас будет романтический ужин. Тебе понравится, – загадочно улыбнулся он.
– Не сомневаюсь.
И дом у Адама просто чудо, и сад – настоящий рай, но и сам по себе он такой потрясный! И каждый вечер с ним – романтический.
В постели он к ней не приставал. В постели они просто спали. А секс – только на природе, в саду, голышом. На яхте Адам даже не пробовал, видимо, не получалось. Может, он мог только в своем «Эдеме». Может быть, потому он и разбил этот сад. Но с кем он проводил здесь время до Олеси? Может быть, он снимал и привозил сюда девчонок, проводил с ними время. Скорее всего так и было. Но предложение он сделает только Олесе. И женится на ней. А разве она не лучшая?
– Пошли гулять? – поднимаясь, спросил он.
– Пошли!
Они вышли в сад, скинули туники, Адам взял ее за руку, и они пошли по траве босиком. Этот момент, когда прогулка начиналась, казался Олесе самым возбуждающим – как для нее, так и для него. Но сейчас Адам, похоже, ничего не почувствовал. Возможно, он придумывал сценарий для романтического вечера.
Но, возможно, все уже началось. Об этом Олеся подумала, когда они оказались на острове, у «древа познания». Она увидела на ветке яблоко – сочное, краснобокое, блестящее. И висело оно на нитке. Ясно, что появилось оно неспроста.
За садом постоянно ухаживали, но люди, которые это делали, не попадались на глаза. Олеся видела только женщину, которая следила за домом. А рабочие жили где-то рядом с домом. Адам объяснял, что им нельзя ходить по саду, когда Олеся гуляет там голышом. Никто не имел права подсматривать за ними.
– И что это значит? – спросила она.
– А ты думаешь, почему Бог изгнал Адама и Еву из рая?
– За то, что Ева съела запретный плод.
– Запретный плод – это метафора. Запретный плод на самом деле означает плотскую любовь. Платоническая любовь – пожалуйста, а плотская – только на грешной земле. Туда Бог Адама и Еву отправил. Поженил их и отправил.
– Поженил?
– А как же иначе? – Адам выразительно смотрел на нее.
И Олеся все поняла. Пока она не съест яблоко, Адам не женится на ней. И не сделает ей предложения. Значит, она поняла все правильно – романтический вечер начался с утра.
– И что мне делать? – спросила она.
Адам удивленно повел бровью. Неужели она не догадалась?
– Поезд сегодня вечером, – сказал он.
– И до вечера нам нужно определиться?
Он кивнул с поощрительной улыбкой на губах. Да, она поняла все правильно. Она съест яблоко, и Адам сделает ей предложение. Тогда она успокоится и уже больше не будет помышлять об отъезде. Позвонит домой, скажет родителям, чтобы не волновались, и останется. А с работы ее уволят автоматически. И без нее найдется кому на ресепшене стоять и раздаривать дебильные дежурные улыбки.
– Это так романтично! – Она приподняла руку, собираясь сорвать яблоко, но замерла.
Может, она не так поняла Адама?
– Не останавливайся. – Он смотрел на Олесю, как влюбленный мужчина на свою невесту, надевая на ее палец обручальное кольцо.
Она кивнула, сорвала яблоко и вгрызлась в него зубами. Яблоко сочное, сладкое. Значит, и ее жизнь с Адамом будет сочной и сладкой. А чтобы они прожили вместе до самой старости, яблоко нужно съесть целиком.
Адам весело улыбался, глядя на нее.
– Ну как?
– Вкусно! – Она зажмурилась от удовольствия.
– Ты должна что-то узнать. – Он взял ее за руку и повел к дому.
У Олеси будто крылья выросли за спиной. Сейчас они оденутся, приведут себя в порядок, и он сделает ей предложение.
Но легкость в движениях вдруг исчезла, ноги стали слабеть, шаг замедлился. Адам же свернул в сторону от тропинки, которая вела к дому.
– Куда мы идем? – останавливаясь, спросила она.
– Я же тебе сказал, ты должна что-то узнать.
– Можно, я отдохну?
Она опустилась на пенек. Устала она. В ногах слабость, дыхание тяжелое. Что-то не то с ней.
– Тебе плохо? – спросил он.
– Да что-то устала.
– Может, яблоко отравлено было?
– Ты шутишь?
– А если оно отравлено грязью грешной жизни? – Адам продолжал улыбаться, но в его глазах мерцали недобрые огоньки.