К блондину подошел такой же стильный брюнет, они нежно пожали друг другу руки, обменялись милыми улыбками и сели в машину. А разочарованной Еве оставалось только проводить их взглядом. Впрочем, разочарованной она была недолго. Казалось, этот источник наивного оптимизма ничем нельзя было расстроить.
Ева стояла с мужем на остановке в ожидании трансферта, Пахомов проезжал мимо них, она заметила его, капризно вытянула губки, но жизнерадостная улыбка при этом, странное дело, не покинула ее. Удивительная девушка. Жаль было расставаться с ней.
Две недели у моря, и никакого улова. Хоть бы какой рак на безрыбье проклюнулся, но – ничего. Отдыхать оставалось всего четыре дня, Олеся уже фактически прощалась с морем, и вдруг птица счастья махнула золотым крылом. Адам подошел к ней прямо на пляже. Сел рядом, улыбнулся, и она пропала. Не улыбка у него, а прямо колдовство какое-то. Он уже не молодой, под сорок, но фигура такая – далеко не всякий молодой с ним сравнится. А сколько в нем шарма…
Но у этого ловеласа помимо подкачанного торса была еще и яхта – большая, под парусом, с матросом на борту. Всю ночь Олеся бороздила с Адамом морскую гладь, но в постель с ним так и не легла. Женщина не возражала, да мужчина не настаивал. Более того, Адам намекнул, что не может так сразу. Если у него с девушкой серьезно, то спешить он не станет.
Вечером они пристали к берегу, и Адам повез Олесю к себе домой. Сказал, что хочет познакомить с матерью. Олеся ошалела от такого счастья. И даже перестала жалеть о том, что знакомство с Адамом застало ее на закате отпуска. Если мужчина знакомит девушку с матерью, значит, собирается жениться на ней, а о таком женихе, как Адам, она могла только мечтать. А с таким мужем она могла забыть о своем Волгодонске, о работе, которая обрыдла.
Ехать пришлось долго – на машине, в горы, по головокружительным серпантинам. Олеся даже стала переживать. Никто не знает, где она, и если Адам похитил ее, то никто и никогда не узнает об этом.
Но Адам ее не похищал. Он привез ее в свой роскошный дом, который находился в горах, там они ужинали при свечах в большой зале со стеклянной крышей, через которую можно было любоваться звездным небом. А звезды на юге крупнее, чем в средней полосе, их больше, они ярче.
А утром Адам познакомил Олесю с матерью. Увы, но это было шуткой с его стороны. Познакомься, сказал, с матерью-природой. Но сказал он это с таким серьезным видом, что у Олеси язык не повернулся выразить возмущение. К тому же мать-природа была необыкновенно красивой.
Дом у Адама находился в горах, в живописном месте. Дом, который руками других людей он довел до совершенства. Это была целая роща из орешника, ее пересекала горная речушка с «вылизанными» берегами. А в пространстве между деревьями можно было играть в гольф, настолько оно было ровным, с короткой и мягкой травой. По траве можно было бегать босиком без опасения поранить ногу.
– Это в давние времена Ева могла ходить босиком, – с отрешенной улыбкой сказал он. – А у современных Ев ножки нежные, пяточки ранимые.
В ореховой роще не было лавочек, зато встречались пеньки, поваленные деревья, искусно стилизованные под скамейки. На один такой поваленный ствол, вычищенный и покрытый лаком, Адам посадил Олесю. Сам присел на корточки, взял в руки ее ступню, снял с нее босоножку, крепкими пальцами нежно помял пятку. Олеся захмелела от приятных ощущений.
– Хочешь быть Евой? – спросил он.
– Хочу.
– Тогда добро пожаловать в Эдемский сад!
– Это где?
– Здесь. – В его голосе послышалось удивление.
– Я так и поняла, – поправилась Олеся.
– Тебе нужен костюм Евы.
– И где его взять?
– Он у тебя под одеждой.
– Да, конечно.
Олеся гордилась своей фигурой и совсем не прочь была блеснуть ею перед мужчиной, женой которого хотела стать. Тем более он сам разделся, представ перед ней в костюме Адама.
– Пойдем!
Окинув Олесю одобрительным взглядом, Адам взял ее за руку и повел в глубь своего «эдемского сада». Повел по траве. Босиком. Он не обманул: трава действительно была мягкой и приятной на ощупь, как шелковый ковер.
Они вышли к небольшому озерку с островком в центре, на котором росло одно-единственное дерево. К островку вел кованый мост, по которому они подошли к яблоне. Дерево большое, раскидистое, но на нем не было ни единого яблока.
– Это «древо познания», – совершенно серьезно сказал Адам.
При этом он смотрел на Олесю так, как будто познавал ее – пока только взглядом. Жадным взглядом. Он хотел ее, и это было видно не только по его глазам.