«Этот Немо превращается в занозу в моей заднице. Огромную занозу. Он думает, что может убить ещё моих людей? Вряд ли».
Взглядом, в котором, несомненно, отражалось пламя ада — то, что многим художникам ещё только предстояло передать на портрет — Люцифер опустил пули на землю. Однако прежде чем обратил внимание на орудийную башню, Гея твёрдым голосом, который никогда не переставал радовать его, особенно когда она отдавала ему приказы в спальне, сказала:
— Позволь, я разберусь с Немо. Думаю, твоё мастерство понадобится в другом месте.
— Хочешь, чтобы я пошёл и трахнул кого-нибудь? Я думал, что это главное табу.
— Не это мастерство, — прорычала Гея. — А сражение. Посмотри вон туда.
Проследив взглядом туда, куда она указывала пальцем, Люцифер затаил дыхание от восторга. Казалось, он получит ту битву, на которую надеялся. Из воды, плескающейся о качающуюся подлодку, хлынули чудовища и твари, подобных которым он никогда не видел. Двуногие лягмены, гигантские крабы и… это щупальца Кракена? Конечно, эта лагуна слишком мала, чтобы вместить всех, но объясните это монстрам, которые волной хлынули к берегу.
Адексиос и Валаска благоразумно отступили и встали рядом с Люцифером и Геей. Немного успокоившись тем, что они преклонились перед его мастерством, он решил не скармливать их адским тварям.
— Откуда они берутся? — спросил Люцифер, хотя знал, что дело в портале. Несанкционированном. — Этим существам здесь не место.
Да и он совершенно не в подходящем наряде. Он надел униформу с несколькими небрежными намёками на воина, чтобы напомнить Немо, кто имел право находиться между бёдер Геи.
«Я и только я».
Люцифер ожидал встречи лишь с бородатым парнем, который называл себя капитаном, а судя по приближающейся волне ракообразных, стоило надеть костюм моллюска. Болотные сапоги до бёдер были сделаны той же компанией, что и плащ. Утята великолепно смотрелись на сапогах и, что ещё лучше, были вышиты и на подтяжках, державших сапоги.
— Должно быть, где-то здесь портал, — заметил Адексиос.
«Поздновато, я уже думал о таком».
Валаска указала на хижину.
— Держу пари, там у них ещё одна машина для портала.
— Пойдём, разнесём её. — Адексиос схватил Амазонку за руку, и та позволила ему потащить себя, вместо того, чтобы отрубить отросток. Пара побежала к хижине, но крабы поспешили преградить им путь.
— Эй, а ну прочь, — прокричал Люцифер. — Это моя битва. — Он не позволит своим приспешникам драться в одиночку. Тех, что Валаска не убила мечом, Люцифер повалил силой. Даже Адексиос присоединился к битве, размахивая палкой.
«Ого!»
Люцифер веселился, раскидывая тварей, пока не понял, что волна, казалось, никогда не кончится. Он начал экономить часть магии. Даже у всемогущего демона есть пределы. Как и у одной богини.
Замедлившись, он бросил взгляд на свою блудницу, которая так же была занята.
Из джунглей тянулись длинные зелёные лозы, которые привязывали Немо к его орудийной башне. Но не только это делала его хвастливая невеста. Потратив немного магии, она оживила несколько деревьев — новый любимый трюк со времён долбанного Хоббита — и хихикнула, когда покрытые листвой воины вырвались с корнем из земли и вступили в драку. Однако её древомены не были настоящими воинами. Люциферу не хватало людей, чтобы сражаться с такой ордой.
— Мне нужна моя армия, — проворчал Люцифер.
— Или взрыв, — пробормотала Гея, ступая по земле босыми ногами, ногти которых были выкрашены в светло-розовый цвет.
— Под всеми этими юбками, ты прячешь бомбу? — У неё определённо между бёдер был спусковой крючок, за который он дёргал.
— Поцелуй меня, — попросила она его.
— Сейчас? — Он бросил волну силы на наступающих морских монстров.
— Да, и не сдерживайся, — добавила она, схватив его за лацканы и притянув к себе.
Разврат в разгар сражения? Это в его духе.
Люцифер наклонился к губам Геи, наслаждаясь свежим, сладким и всё же терпким вкусом, очень похожим на спелые зелёные яблоки. Он обнял её пышное тело и провёл языком по губам. Она приоткрыла рот, и он углубил поцелуй, но она прикусила его нижнюю губу. Теперь он хотел её. Здесь и сейчас. Но враги отвлекли его. Он махнул рукой, отгоняя краба, который осмелился вмешаться.