БЕС:
Эх, Борис Григорьевич, ведь вы же писатель, носитель духовности. Разве вы не знаете, что человек — это звучит гордо? Отними у людей общее дело, полет, высокую мечту, величие — и во что превратится народ? В жвачное стадо, уткнувшееся мордами в подножный корм. Не такую Россию нам предки завещали, не за такую свои жизни отдавали. У русских всегда была высшая цель — неважно, Третий Рим, или коммунистическое завтра, или «зато мы великая держава». Эта цель приподнимала народ, раскрывала ему крылья. Что же, двухглавому орлу превратиться в безголовую курицу?
Вот сейчас ваша взяла. И что теперь будет с Россией? Бардак, национальное унижение, распад, оскотинивание. На вашем сине-белом знамени будет начертан девиз «Ипотека и дискотека», ничего другого у людей в жизни не останется.
Я:
И вот этот параноидальный бред вы собираетесь декларировать на суде?
БЕС:
Не я. Вы, мой защитник. Уверен, вы найдете правильную форму подачи.
В тот же вечер я должен был участвовать в популярном телевизионном ток-шоу «В чем сила, брат?»
Еще с прежних, тошнотворных времен у меня стойкое отвращение к телевидению. Даже капремонт не избавил меня от этой идиосинкразии. Популярную телепрограмму, на которую меня пригласили в качестве главного гостя, я тоже на дух не выношу.
Во-первых, мне неприятна ее пошлость и базарность.
Во-вторых, я не могу забыть ведущему Андрею Проныркину, что он вечный перевертыш: начинал как борец за свободу, потом переметнулся к душителям-гонителям, а теперь снова оказался в стане победителей.
В-третьих, всенародно любимая кинокартина «Брат» и ее ублюдочный герой Данила-В-Чем-Сила всегда вызывали у меня рвотный рефлекс.
Я очень не хотел идти. Но Мефодий Кириллович сказал, что такой шанс упускать нельзя. «Обращайтесь не к зевающей телеаудитории, а к присяжным заседателям — они будут смотреть это шоу, можете не сомневаться. При этом вы не связаны процессуальными ограничениями, никакой судья вас не оборвет. Долг защитника — использовать всякую возможность помочь подзащитному. А эта возможность уникальна. Рейтинг проныркинской передачи пятнадцать процентов, доля — сорок, а YouTube-версия набирает до тридцати миллионов просмотров».
Я дал себя уговорить еще и потому, что мне надоело читать вбросы про то, что Борис Тургенчиков продался за офшорный гонорар или, того хуже, что мои книги плохо продаются и я надеюсь скандальной известностью восстановить интерес публики. Нужно открыто и четко объясниться перед максимально широкой аудиторией, почему я взвалил на себя эту тяжкую ношу, решил я.
С этого и начал.
— Сразу хочу заявить, что я защищаю не политическую платформу Владислава Хомяченко. Она мне глубоко чужда, этот человек — мой идеологический враг…
— Ага, так мы вам и поверили! — немедленно перебил меня ведущий. Он не пытался даже изображать объективность. — Кто же станет защищать врагов? Чего ради?
— Чтобы показать всем: мы лучше прежней власти. Мы не расправляемся, а судим — честно и беспристрастно. Не мстим, а взвешиваем все «за» и «против». Суд не может поддаваться эмоциям — гневу и злобе. Вспомните великие слова философа: «Дьявол начинается с пены на губах ангела». А еще я писатель, русский писатель. У меня, если угодно, генетический инстинкт: когда все толпой набрасываются на кого-то одного — должно заступиться за этого человека, даже если он кругом виноват.
Вита Солнцева, сидевшая в первом ряду, одобрительно мне кивнула. Но только она одна, все остальные насупили брови, многие загудели.
— Любят интеллигенты, розовые пони, сами перед собой покрасоваться, — усмехнулся мой оппонент Баобабченко, лидер движения «Возмездие». — Такой и за Чикатилу заступится, лишь бы посмотреть на себя в зеркало и сказать: «Ай, какой я Махатма!».
Публика засмеялась, захлопала. Ударил гонг. Ведущий объявил:
— По нашим правилам, у каждого участника пять минут, чтобы убедить зрителей в своей правоте. Смотрите, слушайте и голосуйте! Слово Абрахаму Баобабченко. Итак, в чем сила, брат?
— Само собой в правде, — ответил мой оппонент. — А правда известна всем. Она состоит в том, что Бес по шею в крови и дерьме. Давайте я освежу память нашему забывчивому писателю.
И он начал перечислять все злодейства, в которых участвовал Хомяченко. За пять минут не успел добраться даже до войны, но список и так получился чудовищный. Рейтинг поддержки оппонента — я наблюдал по монитору — перевалил за 90 процентов.