Рычу, набирая скорость, и вгоняю член в горло с такой силой, что яйца шлепаются о шею.
Иден принимает это как чемпион, пытаясь отсасывать, несмотря на рвотный рефлекс, пока струйки слюны стекают по подбородку.
Она выглядит такой охуенно сексуальной и грязной. Требуется огромная сила воли, чтобы не выплеснуть сперму ей на лицо и не запихать яйца в рот, прежде чем заставить вылизать меня дочиста.
— Блядь, — расслабляюсь, чтобы видеть, как член скользит в рот и обратно.
Проходит совсем немного времени, и моя плохая девочка берет верх, засасывая так глубоко.
— Быстрее.
Ворча, вцепляюсь в подлокотник. Если ближайшее время не окажусь внутри нее, то, скорее всего, кого-нибудь убью.
Опустив взгляд, маню ее пальцем: — Встань и оседлай меня.
Поднимаясь, она вцепляется в мою рубашку и проводит языком прессу.
— Мне нужно это снять.
Стягиваю рубашку, и она забирается ко мне на колени.
— Я никогда не делала этого раньше, — смущение ощутимо, когда она опускается на меня. — Возможно, у меня плохо получится.
— Не волнуйся, ягненочек, — обхватываю ее бедра, приподнимая над толстым членом, уже истекающим предэякулятом. — Я покажу, как мне нравится, когда меня трахают.
Она обвивает руками мою шею. Поза кажется интимной. Слишком интимной. Но не могу остановиться.
Не уверен, что хочу этого.
Голова кружится от жадности, когда насаживаю ее член.
Иден стала моей в ту ночь, когда забрал ее у Каина.
И я не собираюсь возвращать ее.
— Господи, — она прижимается лбом к моему. — Это... не так, как в прошлый раз.
Это почти завораживает, как меняется ее лицо и учащается дыхание с каждым погруженным дюймом.
Как будто она впускает меня в душу, а не в тело. Предоставляя доступ, чтобы я мог развратить и закалить ее.
Мои губы подрагивают. Мы оба знаем, что для этого мне не нужно было трахать ее, но так гораздо веселее.
Она задыхается и сильнее прижимается ко мне, когда наполняю ее до отказа, и тугая киска растягивается, чтобы принять меня.
— Это мое, пока ты со мной, — все мое. Целую ее горло, приподнимая бедра и управляя движениями. — Никто не получит доступ к твоей пизде, не спросив сначала разрешения у меня. Поняла?
Ее веки закрываются, когда подстраивается под мой ритм.
— А если нет?
Впиваюсь зубами в ее ключицу и вхожу глубже, заставляя вздрогнуть.
— Я перережу им глотки... и заставлю тебя слизывать кровь с пола.
Не свожу с нее взгляда, пока вдалбливаюсь все сильнее.
Если она думала, что я шучу... то теперь уже нет.
Преданность — самое важное для меня. Не позволю себя одурачить снова.
Отстраняюсь и опять врезаюсь в нее.
— Перейди мне дорогу, и я проведу остаток своей жизни, разрушая твою, — сжимаю у основания ее шеи. — Считай, что это твое единственное предупреждение.
Она сглатывает: — Я больше ни с кем не буду трахаться без твоего разрешения, — взгляд становится жестким. — Кроме Каина.
Ревность закипает в груди. Когда она хватает меня за подбородок, нахожусь в секунде от того, чтобы отпихнуть ее и швырнуть в аквариум.
— Ты не единственный, кто жаждет мести, Дэмиен.
Она права. И если быть честным с самим собой, она заслуживает этого даже больше, чем я.
— Он будет страдать еще больше, если ты будешь его дразнить, — говорю я, потому что знаю Каина Картера как свои пять пальцев. — Поиздевайся над ним, доведи до грани, но не позволяй трахать себя.
Он не получит такой роскоши.
Она открывает рот, чтобы заговорить, но ее внимание переключается на что-то позади меня.
— Конечно, ты трахаешься с городской шлюхой, — кричит Таня, моя будущая безработная горничная, как будто у нее есть какое-то право расспрашивать о моей сексуальной жизни.
Она была занозой в заднице с той самой минуты, как нанял ее. Единственная причина, по которой держу ее рядом, заключается в том, что она так отчаянно жаждет моего внимания, что готова на все. И я имею в виду все.
Уже собираюсь сказать этой принцессе, увлекающейся копрофилией, чтобы она отвалила, но тут замечаю выражение лица Иден.
— Ты можешь либо остаться ягненком... либо стать забойщиком, — шепчу ей на ухо. — Если ты чего-то хочешь, подойди и потребуй это, — откидываюсь в кресле. — Потому что в замке есть место только для одной королевы.
Она нервно теребит нижнюю губу между зубами. Чувствую, что хочет сказать этой сучке, чтобы та заткнулась. Но она еще не готова.
Придется разобраться с этим за нее.
— Ты должна уйти...
— Нет, — губы Иден кривятся в жестокой ухмылке, и она вращает бедрами так, что я стону. — Пусть смотрит.