Уже ближе к полудню, в деревне под названием Курицы мы, разумеется, нашли то, что искали. Вывеска на одной из изб прямо говорила, что здесь «Вкусная еда».
— Если деревня — Курицы, значит, по крайней мере, яичница там будет, — предположил я. — А еще я хочу густой деревенской сметаны. Целый стакан.
— Коров тут что-то не видать, — сказал Лимонов, вылезая из машины.
— Только пусть посмеют нас не накормить! — угрожающе прорычали ребята, разминая затекшие руки и плечи.
Но тем не менее в этом трактире (хотя в прейскуранте он значился по-советски привычно столовой), оказалась действительно очень вкусная домашняя еда. И там, как по заказу, была и яичница, и настоящая деревенская сметана, и какие-то румяные пирожки, блины и все остальное, что в ресторанных гидах обычно называется «аутентичной русской кухней».
Весьма скромная (даже бедная) обстановка внутри помещения не портила общего впечатления от заведения, так как, во-первых, и комната (обычная небольшая комната самой обыкновенной деревенской избы) и две пожилые поварихи (они же и подавальщицы, так как в столовых официанток не бывает) выглядели очень аккуратными, а во-вторых, мы были голодные и злые, как стая волков.
Лимонов решил выпить немножко водки. Под такую закуску — не грех! Я не мог составить ему компанию, так как находился за рулем, а ребятам не полагалось, что называется, по службе, ведь они выполняли функции охраны Лимонова. Поэтому ему пришлось пить одному.
Впрочем, насколько я помню, Толя Тишин вообще тогда к спиртному не прикасался. А Лимонову и в самом деле необходимо было расслабиться, потому что впереди его ждал волнительный день, и ни наши беспечные разговоры в дороге, ни музыка не могли все равно отвлечь его от тревожных мыслей.
После обеда в Курицах мы понеслись навстречу приключениям с удвоенной силой.
Ближе к теплым южнорусским краям, где-то начиная с Курской области, мимо нас то и дело стали мелькать какие-то небольшие речки, пруды и прочие водоемы, на зеленых и песчаных берегах которых белели обнаженные тела загорающих людей. По обочинам дороги, помимо старух, продающих местные фрукты и овощи (а когда мы с Лимоновым ехали по этой же трассе в апреле 2008 года, те же самые старухи продавали бананы, — тоже, видимо, местные), нам все чаще стали попадаться бредущие гуськом в обоих направлениях дети с родителями и компании юных девиц в модных купальниках, с пляжными принадлежностями в руках.
— Дачники, — определил опытным взглядом Тишин. — Может, искупаемся?
Я не возражал. Но Лимонов не хотел терять время, и ребята, только что плотно поевшие, быстро заснули под равномерное покачивание машины.
К контрольно-пропускному пункту на российско-украинской границе мы приехали около трех часов дня. Российский погранпост мы прошли без осложнений: у нас проверили паспорта и быстро пропустили. Но на украинском посту начались приключения, которых мы и ждали.
Во-первых, нужно было оформить въездные документы на машину и купить у украинцев страховку на себя и всех, кто был со мной. Машина была новой, поэтому ее страховать, слава богу, не пришлось. Меня вынудили даже купить у них в магазинчике, расположенном тут же, рядом, наклейку на стекло с буквами «RUS», как будто это было и так не ясно по номеру моей машины.
— Бизнес по-хохляцки, — прокомментировал стоявший следом за мной в очереди мужик, которого не переставая дергал за руку мальчишка лет шести.
Во-вторых, потребовалось заполнить кучу формуляров и каких-то анкет на каждого из нас четверых. В-третьих, это сами очереди, которые были здесь везде, а к погранпункту — просто огромные!
Наконец мы преодолели все эти препятствия и вышли «на финишную прямую».
— Последний дюйм, — объявил я, одновременно вспомнив и название любимого с детства фильма Эдуарда.
«Трещит земля, как пустой орех…» — пелось в том фильме.
И точно — земля, наша единая всегда земля трещала по милости политиков, настроивших на ней пограничные полосы и посты.
Чтобы лучше понять то, что натворили в 1990–1991 годах прошлого века наши политиканы, чтобы почувствовать боль двух братских народов, никогда не живших порознь друг от друга, а тут вдруг отделившихся и разделивших единую свою родину — Русскую землю на части, нужно приехать вот на такой пограничный пункт и постоять в очереди среди простых людей — украинцев и русских, послушать, о чем они говорят и какими словами ругают своих правителей.