– Я?
– Вам необходимо проехать с нами, – сурово цедит он.
– На каком основании? – ужасаюсь я.
– Вы арестованы. Садитесь в машину. Или вас заковать в наручники?
– Что за бред? Никуда я не сяду! Где ваши документы?!
К сожалению, документы при них, и меня буквально запихивают в автомобиль, невзирая на попытки сопротивления.
Глава 37
– Объясните! Что я сделала?! – кричу с заднего сиденья. – За что вы меня арестовали?
– За вами целая серия преступлений, молодая леди, – говорит круглолицый парень за рулем.
– Какие еще преступления?!
Я непонимающе мотаю головой.
– О, жестокие… Душераздирающие. Самые страшные преступления, которые только может совершить девушка, – цокает языком его кудрявый напарник.
Полицейские хихикают. Оба тощие, тонкогубые и черноволосые, поглядывают на меня из-под фуражек, как чайки на рыбу.
– Вы издеваетесь? – восклицаю дрожащим голосом.
Кудрявый выглядывает из-за кресла, прижимая фуражку к сердцу, и скорбно заявляет:
– Первое ваше преступление – красота. Вы хоть представляете, сколько сердец страшных одиноких парней вы разбили?
– Второе, – подключается водитель, – пренебрежение мужскими чувствами. Мы ведь тоже не железные! Пишешь-пишешь девушке, а она читает сообщения и не отвечает. Это больно!
Они хохочут.
– Да что происходит?!
Автомобиль резко останавливается, и я едва не ныряю между сиденьями – лбом на ручник. Кудрявый полицейский меня ловит. Я падаю назад. В этот же момент открывается дверь, и кто-то протягивает руку. Я выбираюсь на свободу с другой стороны машины и смотрю, кто стоит у второй двери.
– Ах ты сукин сын! – верещу я на всю улицу.
– Я тоже рад тебя видеть, – улыбается Виктор в своей обаятельно-пытливой манере и обращается к полицейским: – Спасибо, ребят.
Они перекидываются скабрезными шуточками. До меня вдруг доходит: эти парни его друзья и – мало того! – они думают, что я – девушка Виктора!
Полицейский автомобиль уезжает. Виктор играет бровями, подставляет мне ладонь жестом «дай пять». Я с размаху влепляю ему пощечину. С такой силой, что бродячие собаки в страхе разбегаются по кустам.
– До смерти напугал! – кричу я.
Виктор трет красную щеку.
– Может, чаю? – не унимается он. – С ромашкой.
Выражением лица, пытливым взглядом и приподнятыми плечами Виктор вновь напоминает мне варана на охоте: он не просто какая-то рептилия, он вполне себе опознанная ящерица с острова Комодо. Вот-вот сожрет меня. Даже цвет куртки у него темно-зеленый.
– Засунь свой чай в одно место!
Я разворачиваюсь, но варан нападает на жертву и вцепляется в глотку, а если точнее, хватает меня за талию и закидывает на плечо, чтобы утащить в гнездо.
– Я уже заварил, солнце, – шелестит он.
– Отпусти меня!
Болтыхаю ногами, выворачиваюсь и шиплю, а еще чувствую себя оленем, которого варан прикусил и волочит к месту трапезы.
– Радость моя, ты хочешь знать, где сейчас Леонид, или нет? – спрашивает Шестирко.
Я перестаю пинаться.
– А тебе-то откуда знать?
– В квартире расскажу, – сухо отвечает Виктор. – У деревьев и кустов частенько есть уши. Согласна?
Закрываю глаза, чтобы он не видел, как я их закатываю. Так и поднимаемся: он со мной на плече, как пещерный человек, подобравший в лесу невесту.
В гостиной Виктор опускает меня на ноги.
– Ну! – рычу, скрещивая руки. – Что с Лео?
– Понятия не имею, – усмехается он, запирая дверь на ключ.
– Ты соврал?!
Я делаю шаг назад, впечатываюсь спиной в шкаф: он открыт, и я шлепаюсь задницей на скомканные вещи.
– Брось, ты бы не зашла ко мне сама. Что оставалось? И блин, это забавно, я даже не надеялся, что поведешься.
Виктор отпускает ироничный смешок. У меня горят щеки от ярости. Как следует треснуть лживого гада – единственное, чего хочу, и крик мой едва не сносит стены:
– Ах ты ублюдский аппендицит человечества! – выбираюсь из шкафа и бросаю в Шестирко всем, что попадается под руку, начиная с вешалок. Потом перехожу на ботинки и статуэтки на полках. – Дай сюда ключ!
– Ты совсем шуток не понимаешь, – восклицает он, уворачиваясь.
– Как же ты меня достал! Найди себе хобби! Почитай книжку! У тебя есть любимая книжка?! Советую заиметь! Сколько можно таскаться за мной?
– «Камасутра», – насмешливо язвит он. – Очень занятно.
Я запускаю в него пульт от телевизора.
– Извращенец! Козел! Лжец!
На мои крики прибегают его собаки, гавкают, защищая хозяина. Виктор торопится запереть их в спальне.
– Из-за такой мелочи заводишься? – спрашивает он, с трудом захлопывая дверь, из которой рвутся его питомцы. – Я просто хочу поговорить. Я не лгу тебе.