Железная решетка, заросшая колючими кустами, перекрывает проход в каменную будку (иначе ее не назвать). Сразу за решеткой – ступеньки вниз. Проход тесный. Втиснуться можно лишь в одиночку, и Виктор спускается первым.
– Не передумала? – настороженно спрашивает он, подавая руку.
– Вперед.
– Тогда держись за меня. А то грохнешься и переломаешь все кости.
Он сжимает мою ладонь. Ведет следом. Мы аккуратно спускаемся по ступенькам. Сквозняк забирается под воротник, и меня бросает в дрожь. Воздух холоднее, чем снаружи. Ощущаю запах сырой земли. Крыс. Нас будто в могилу опустили.
Проход расширяется. Виктор включает фонарик, шагает вперед, не отпуская моей руки.
– Как мы дойдем до кабинета? – тихо интересуюсь я. – А если нас увидят?
– В резиденции никого нет, кроме уборщиц и пары охранников. Один из них – мой человек. Он сотрет с камер записи. Так что до кабинета мы добраться сможем, а там уже придется надеяться на удачу.
– План надежнее египетских пирамид.
– Придумай лучше, раз такая умная.
Виктор медленно обводит лучом фонарика стены, пол, а в следующую секунду закрывает мое лицо своей грудью. Я успеваю заметить движение под потолком. Над нами пролетает кучка летучих мышей.
– Ты меня чуть не задушил в своем пальто. Я не боюсь мышей. Закрывать меня от них необязательно.
– А бешенства боишься?
Я фыркаю. Виктор снова тянет меня за руку. Спустя пять минут мы оказываемся у двери, а открыв ее – на подземной парковке, где на одном из четырех мест скучает красный джип.
Мы поднимаемся на первый этаж. В левое крыло резиденции. Щелчок двери позади кажется мне самым громким звуком, который я когда-либо слышала. Виктор издает смешок, видя мою реакцию. За что хочется его чем-нибудь треснуть. Главное – не скальпелем.
Дом тих.
Неподвижен.
Коридоры и прошлый раз показались мне жутковатыми, а теперь они еще и депрессивно-пустые. Из-за идеально симметричного расположения мебели возникает ощущение, что находишься в искусственной реальности. Я чувствую себя героем видеоигры. Какого-нибудь ужастика. Проникла в особняк с привидениями, где в любой момент мне вцепятся в горло.
Обходными путями мы пробираемся к кабинету. Виктор передвигается по резиденции так, словно знает ее наизусть, и, не удержавшись, я спрашиваю его об этом.
– У меня есть карта первого этажа, – бормочет он и резко подносит палец к моему рту, когда я собираюсь задать еще один вопрос.
Ладно, намек понят. Домушник из меня отвратительный.
Мы добираемся до цели.
Пока Виктор взламывает замок, я сторожу его, обнимая себя дрожащими руками. С каждой секундой сердце колотится быстрее. Пространство коридора сжимается, а тени на стенах расширяются и нависают над нами кровожадными монстрами.
Замок наконец-то подается.
– Где люк? – шепчет Виктор.
Я обхожу бильярдный стол, веду мужчину во вторую комнату.
– Вот, – сдвигаю медвежью шкуру на полу. – Он заперт.
Шестирко садится, перебирает ключи Лео, которые я отдала.
– Может, лучше отмычкой? – интересуюсь я.
– Слишком сложный механизм. Сначала ключами попробую. А ты сторожи.
Я возвращаюсь в гостевую комнату, опираюсь задом о бильярдный стол. Не свожу взгляда с двери. Мы заперли ее изнутри, и моя задача не так страшна – просто следить, чтобы никто не начал к нам ломиться.
Однако воздух в кабинете наполнен тягостным ожиданием. Угрозой. Запертая дверь скалится узорами, будто собирается откусить мне голову.
С-скр!
Трск…
Я замираю.
Резко разворачиваюсь.
Никого…
Но был какой-то скрип. Такой же я слышала у лестницы в подвалы, когда первый раз попала в резиденцию. Меня бросает в холодный пот. В комнате темно. Фонарик у Виктора. Свет включать нельзя: в окно будет видно, что здесь кто-то есть.
Я достаю из кармана телефон и подсвечиваю стены. Углы. Диван. Стол. Шкафы…
Выдыхаю. Я одна. В тишине.
Стоп…
Стоп, твою мать!
А почему я не слышу Виктора, который все это время позвякивал ключами?
Я делаю шаг в комнату и раскрываю рот, потому что вижу размякшее тело Шестирко у люка. Не успеваю сообразить, что происходит, как кто-то зажимает мне рот, а дальше – острая боль в бедре.
В мою ногу вонзили шприц.
Стены танцуют вальс. Я падаю на колени, чувствую прохладные доски, которых касаюсь щекой. Мир рассыпается…
Глава 41
В сознание я прихожу постепенно.
Зрение возвращается не сразу: пространство плывет мутными очертаниями. Тело ноет. Ощущение, будто меня растащили на куски, а потом собрали обратно. Я вдыхаю полной грудью прохладный воздух и, едва соображая, оглядываюсь по сторонам.