Я закрываю рот руками и вмиг осознаю, что Лео понял больше, чем я надеялась. Он понял все.
– Я пытался з-з-забрать ее, но она же чокнутая! – в истерике орет Глеб. – Сидела на бетоне, разглядывая бумажки! А когда я-я потащил ее силой, навела на меня пистолет и велела убираться! И все эт-т-то с улыбкой, твою мать! С улыбкой!
Глеб до того потрясен поведением Ренаты, что заикается. Зато Лео – и секунды не раздумывая! – бросается обратно под землю, велев Глебу держать меня.
– Под твою ответственность, – заявляет он другу и исчезает в темноте.
Я вскрикиваю.
Глеб исполняет приказ Лео: вцепляется в меня мертвой хваткой, валит на землю, хотя сам хочет броситься за другом.
– Он там умрет! – верещу я на весь лес.
И ползу, разрезая руки о голые старые ветки.
Глеб изо всех сил старается меня удержать.
– Дура! – гаркает он и впечатывает меня в грязь.
Я выворачиваюсь. Бью его коленом в челюсть. Пока он приходит в себя, ныряю вслед за адвокатом. Не могу ни о чем думать, кроме того, что Лео здесь погибнет! Лучше я погибну вместе с ним, чем останусь ждать его смерти!
Несусь во тьме, врезаясь в стены и спотыкаясь. Улавливаю едкий запах дыма. Вскоре я понимаю, что задыхаюсь. Воздух превратился в яд…
– Лео, – плачу я, повторяя его имя на издыхании, – Лео…
Мир сливается в сплошную тьму. Чувствую, что кто-то подхватывает меня, и с надеждой в глазах поднимаю голову… но это не Лео. Это Глеб в дыхательном аппарате. Видимо, он бросился за мной, взял меня на руки и теперь несет обратно.
Дым окончательно заполняет легкие…
Глава 43
Есть чувство страшнее боли.
Это пустота.
Когда из твоей жизни уходит человек, ради которого хотелось просыпаться по утрам, весь мир распадается на атомы – и остается только бесконечная ти-ши-на…
Ты засыпаешь летаргическим сном. Если повезет, родные сумеют наполнить легкие чистым воздухом и запустить мертвое сердце, но иногда душу разрывает так сильно, что куски ее нужно искать где-то в других галактиках, куда близким не добраться. А если и доберутся… края этой мозаики до того изуродованы, что склеить их может лишь тот, кто это с тобой сотворил.
– Готова?
Я киваю и подаю Венере руку. Мы идем через парк, вдыхая аромат желтых тюльпанов. Раньше я любила весну, ее сочные запахи и яркие цвета, птиц и животных, которые греются на городских улицах в лучах майского солнца, но теперь во мне не хватает какого-то фрагмента, отвечающего за светлые чувства.
Нет ничего.
Кроме ненависти.
– Заходим? – мягко интересуется Венера.
Я вновь киваю.
Подруге большего не надо. Она привыкла к моему состоянию и понимает, что молчание сродни плацебо. Так легче.
Мы заходим в здание, преодолеваем пост охраны и поднимаемся на двадцать пятый этаж. Венера отпирает дверь. В квартире расставлены свечи с ароматом орхидей, в спальне горит длинный очаг искусственного камина – около двух метров вдоль стены. На ковре стоит бутылка белого вина, лежат листки и ручка. Мы садимся напротив друг друга.
– Пиши, – говорит Венера, наливая вино. – Только честно. Все, что чувствовала к нему.
Я делаю глоток и начинаю писать о Лео. Но не так, как хочет Венера. Я разрываюсь не столько от потери, сколько от океана эмоций, которые не могу выплеснуть на этого мерзавца. Поэтому я пишу все, что жажду ему сказать!
Пишу, как я его ненавижу!
Океан ненависти к адвокату глубже Марианской впадины, и если бы я говорила все в лицо, то монолог бы закончился выстрелом ему в голову.
Лео исчез.
Ничего не объясняя, он просто взял – и бросил меня!
А я искала его…
Полгода!
Я пыталась с ним связаться, ходила к нему домой, расспрашивала работников суда, трепала Виктора, однако удалось выяснить лишь, что Лео уехал из города.
Его нет!
Как и его сестры…
По словам Шестирко, и Стелла улетела за границу, но она там часто бывает, это неудивительно.
Я так отчаялась, что пошла к единственному человеку, который мог хоть что-то знать, – к Глебу. И каково было мое удивление, когда он не стал прогонять. Более того! Глеб пригласил меня к себе в квартиру и налил кофе, а когда я чуть не расплакалась из-за аромата капучино, он молча заменил кофе на чай.
Так и сидели. Он игнорировал мои вопросы, вместо этого задавал свои: спрашивал про учебу, интересовался, не обижают ли меня. Затем принес ключи от квартиры Лео и сказал, что адвокат дарит ее мне, надо оформить документы. Представителем по сделке беловолосый будет сам. Ответа на вопрос, вернется Лео или нет, я не дождалась.
Кажется, Глеб и не знал.
Я не выдержала. Расплакалась. В голос рыдала! Прямо перед ним. Глеб положил свою ладонь на мою, утешающе погладил и самым нежным голосом произнес: