Чувствую себя идиоткой. До истерики хочется хохотать, но я в восторге от лиц студентов. В аудитории перешептываются. Искусственной улыбке Макса можно аплодировать, хотя в карих глазах злость. Увы, видно ее лишь вблизи.
Я утешительно сжимаю его граблю и радостно тарахчу:
– Видишь, как все хорошо сложилось, каждый из нас нашел свою судьбу. Я – адвоката, ты – Лесю.
Дремотный ржет в стакан и хлопает себя по колену.
Венера сидит с раскрытым ртом. Предчувствую, как она сметет меня цунами вопросов, когда Макс отвалится, но сейчас она обиженно помалкивает.
– Ты здорова? – укоризненно шепчет Макс.
– А ты? – шепчу в ответ. – Думаешь, можно вот так ко мне подсаживаться после того, что натворил? Я не мстительная. Однако у меня отличная память на эмоции, которые испытываю. А ты был отвратителен. Чего теперь добиваешься? Хочешь поиграть? Щас прямо! Следующий раз я плесну этот кофе тебе в лицо. – Невинно хлопаю ресницами и делаю глоток. Арахисовый. Вкусно. – А сегодня… что ж, спасибо.
– Когда ты успела стать… такой?
– Какой?
– Не знаю, – мечется он. – Стервой какой-то.
– Так бывает. Когда тебя пытаются изнасиловать и требуют отсосать!
Кажется, сказала слишком громко…
Ой, плевать! Пусть знают.
Макс отводит взгляд. Трет шею. Любопытное зрелище. Он сконфужен. Я допиваю кофе в гробовом молчании. Это так не похоже на Макса, что мне хочется его потрясти. Неужели я правда его задела?
– Эмилия, – вздыхает он.
На фоне Венера дерется с Дремотным тетрадками. Опять спорят.
– М? – без интереса откликаюсь.
– Мне очень стыдно.
– Чушь.
– Правда. Просто я… несдержанный. Вспыльчивый. Отец всегда это говорит. И мне очень хотелось тебя с ним познакомить, ты бы ему понравилась… ты умная. Не то что… я.
– Вот только не надо на жалость давить, – выглядывает Венера из-за моей головы. – И отсядь от нас наконец! Сидим как соленые огурцы в банке.
Я перевожу на подругу умоляющий взгляд, и она закатывает глаза, возвращается к спору с Дремотным.
Отец Макса…
Меня покрывает холодным потом.
Мусолю в голове образ Крауса. Макс – его молодая копия, невероятное семейное сходство. Перед глазами возникает фото, которое мне давал Шестирко. Следующая жертва убийцы. Это он. Краус-старший. Не помню имени, зато лицо запомнила в мельчайших деталях и клянусь: глаза у него добрые, ласковые, несмотря на то, кем этот седеющий мужчина является. Вор. Мошенник. Благодаря связям он выигрывает огромное количество государственных контрактов в крае, а потом крадет из бюджета приличные суммы. Но это, конечно, не повод убивать его.
Или я не знаю чего-то еще?
– Твой отец, – спрашиваю я. – Он хороший человек?
– Ну… он мой отец. Для меня он всегда самый лучший и хороший человек.
Я столбенею из-за философского тона Макса. И правда… Дурная. Что еще он должен был сказать? Что его отец заслуживает смерти?
Неловкую ситуацию обрывает Курилка, который уже минут десять ходит по аудитории с электронной сигаретой, вздыхая, как неупокоенный призрак.
– Мы идем или как? – встревает он.
– Ой, здесь покурим, – рычит Макс поднимаясь. – Окно откроем, и нормас.
Он достает из кармана штанов пачку сигарет, мельком кидает озадаченный взгляд на меня и уходит с Курилкой.
– Чацкий… – мусолит на языке Дремотный. – Тот самый мужчина, который сегодня хотел тебя трахнуть?
– Спасибо, что не сказал об этом вслух, – округляю я глаза, – огромное тебе спасибо, Дремотный.
– Тогда похвали меня еще. Так, чтобы все слышали.
– Ты придурок? – вскидывает бровь Венера и лупит его тетрадью по плечу.
– Ты такой классный парень, мечта любой девушки, – заявляю я громко. – Кому ж ты такой достанешься-то? Восторг!
Дремотный встает и отвешивает мне шутовской поклон:
– Я польщен, миледи.
– Не паясничай, – просит Венера.
Он плюхается обратно, подпирает голову кулаком и игриво смотрит на мою подругу, которая подпиливает ногти, затем подставляет ей свою ладонь с покусанными пальцами. Венера задирает нос и отворачивается.
– Теперь уже и я волнуюсь. Куда делся наш препод?
– Изыди! – шипит Венера. – Какая разница? Сиди и радуйся.
– У нас последняя пара. Нас могли бы отпустить, если пары не будет, алло!
– Да иди хоть сейчас. Если дверь на улицу откроешь. Нас завалило снегом по самые гланды, если ты не заметила, и первой рыть там тоннель я не стану. Все равно ждать первопроходцев.