Я беру его за руку. Встаю. Он притягивает меня – одеревеневшую и хлопающую глазами – ближе. И не зря. Мои ноги подгибаются. Давно я не пила. Быстро опьянела. Лирическая музыка усиливает туман в голове, и я утыкаюсь лбом в грудь Виктора, стараюсь не грохнуться. Однако мужчина сковывает в кольцо руки на моей талии. Так что, даже если упаду, он удержит.
– Расскажи, что случилось в университете, – просит Шестирко, выдыхая мне на ухо.
Я почти засыпаю на груди Виктора, и он слегка встряхивает меня.
– Ничего не случилось. Просто Лео. Просто заходил. Он иногда читает лекции… и все такое.
Зеваю. Шестирко вскидывает бровь. Видимо, зевание тоже кажется ему притворным, еще один намек на то, что я скрываю истину. Я, конечно же, скрываю. Лгу. Недоговариваю. Не знаю зачем. При мыслях о Лео, о том, как он придавил меня к столу или целовал в шею, как шептал на ухо, двигаясь внутри меня в ту ночь, низ живота мучительно сводит, в ушах звучат хриплые стоны, влажное дыхание, я вижу перед собой его взгляд – обжигающий, острый…
Возможно, дело лишь в том, что все это очень непривычно для меня. Слишком ново. Настолько сильных чувств к мужчине я никогда не испытывала. И тело требует этот наркотик снова и снова… Воспоминания полыхают. Я забываю, кто я. И где. А может, дело не в самом адвокате? Может, это вроде экстази? Один раз попробовал подобное удовольствие, и тело сходит с ума от ломки… по мужчине. По горячим прикосновениям.
Я тяжело втягиваю воздух. Поднимаю голову. Виктор, рассматривающий людей на танцполе, возвращает взгляд золотых радужек на меня. Темно-русые брови сходятся на переносице. Смотрит с интересом, заправляет мою прядь за ухо, снова сжимает мой подбородок, приподнимает.
Странно. У меня пылают щеки. И кружится голова. Виктор сжимает одну ладонь на моей талии, другой проводит от поясницы до шеи. Он явно читает мою мимику. А я пытаюсь распознать его мимику.
Что она транслирует? Удивление? Смущение? Желание?
Сглатываю. Нет. Другое. Я не могу разобрать. Он чересчур спокоен. Великолепно себя контролирует, в отличие от меня, повисшей в его руках.
Внезапно он наклоняется…
И целует меня!
Я опоминаюсь, только когда чувствую чужой язык во рту. Вкус джина. Всего три секунды – и Виктор отстраняется. Я даю ему пощечину. Без единого слова. Он облизывает губы и вновь поворачивает голову, рассматривает меня, остолбеневшую и дрожащую, потом с усмешкой выдает:
– Все? – вскидывает он темно-русые брови. – Не зацепило?
– Что… как… что?!
Я заикаюсь. По голове словно молотком ударили и вышибли мозги: они давно где-то позади, сползают по стене и орут ругательства вместо меня.
– Успокойся, – смеется Шестирко. – Дыши ровнее.
– Зачем ты это сделал?!
– Чтобы моя мнительная спутница перестала забивать голову ерундой. Я лишь вывел тебя из сексуальной прострации, пока ты не пойми чего себе не напридумывала.
– Что?
– Разорвал искрящийся ком эмоций, говорю, который ты зачем-то транслировала на меня. Хотя объект твоей страсти далеко не я. Теперь мы можем смотреть друг на друга спокойно, когда ты поняла, что близость ради близости не так притягательна, как кажется?
– Ты чокнутый, – неожиданно для себя взвизгиваю и давлюсь истеричным смешком.
– Устал видеть это напряжение в твоих глазах, извини, – ухмыляется он, похлопывая меня по плечу. – Я к тебе не подкатываю. И затаскивать в постель не собираюсь. Ты, конечно, девушка красивая, но я уже говорил, что у меня другие приоритеты.
Он тянет меня за локоть обратно к стойке. Я моргаю. Оторопело кусаю губы. Однако какой-то барьер Виктор правда сломал, и теперь мне проще на него смотреть.
Я выдыхаю.
Ну и псих!
– Так глядишь, солнце, будто я тебя не поцеловал, а отшлепал.
Хихикая в рюмку, Виктор подмигивает мне, а я обиженно толкаю его в плечо, и капли джина выплескиваются, остаются на коричневом пиджаке, но мужчина не перестает издевательски щериться.
До следующей секунды.
Взгляд янтарных глаз цепляет кого-то в толпе. Я поворачиваюсь на стуле, ибо такого перекошенного выражения лица у Виктора никогда не видела, и на виновника, вызвавшего такую реакцию, просто нельзя не посмотреть.
О все святые и проклятые! Нет, нет, нет!
Я мгновенно вычисляю, на кого Шестирко уставился. И этот человек тоже буравит нас взглядом, хотя на его бесстрастном холодном лице нет эмоций.
Все мое тело вспыхивает. Горит! Я начинаю задыхаться и впиваюсь ногтями в юбку.
Вокруг человека крутятся девушки, ожидая внимания, ведь мужчина, как всегда, великолепен. Черный костюм и длинное пальто. Высокий. С сильным телом и жестким, но красивым лицом. Каштановые волосы, зачесанные назад. Зеленые глаза, словно непроглядный лес, в котором заблудилась не одна душа. Темная манящая красота. Слишком опасная. Слишком родная. Слишком обжигающая мое парализованное сердце.