– Ты любишь шахматы? – сосредоточенно спрашивает Рената, открывая блокнот.
– Шахматы?
– Фигурки на доске из клеток, – глубокомысленно поясняет она.
– Ам… я умею играть.
– Класс!
Она пишет. Я пытаюсь заглянуть в блокнот, но Рената не позволяет. Мы так близко, что я чувствую аромат восточных пряностей, который исходит от девушки.
– У тебя есть аллергия на шоколад?
– Вроде нет, зачем ты…
– Супер! Что видишь на картинке? – показывает каракулю в блокноте.
– Ты разукрасила блокнот кляксами Роршаха?
– Что видишь?!
Рената кидает в меня подушку.
– Не знаю, два гермафродита!
Она задумчиво кусает ручку и ежесекундно кивает, затем уточняет:
– И что они делают?
– Дерутся за котел.
– Любишь доминировать, – бормочет Рената.
– Чего?
– И паранойя, – шепчет сама себе, усердно делая записи.
Я чешу висок и сползаю с кровати.
– Нет! – Рената сердито усаживает меня обратно. – Нельзя вставать. У тебя постельный режим!
– Эм, – сглатываю я. – И когда он закончится?
– Через полчаса, наверное. Я не врач.
Девушка берет с тумбочки грелку и сует мне под одеяло.
– Что ты пишешь?
– Я должна составить психологический портрет. Так я решу, что мы будем делать, пока не вернется Стелла. Продолжим… ой, стоп! Чуть не забыла. Это тебе.
Она вытаскивает из-под кровати голубую коробочку с белым бантом.
– Что это?
– Подарок, – игриво подмигивает Рената. – В знак примирения.
– Слушай, я польщена, конечно, но не хочешь рассказать… кто ты такая?!
– Я помощница Стеллы Гительсон, – заявляет Рената с напускным оживлением. – Обычно мы в поездках, но сейчас она решила отдохнуть. И вот я. Под бочком. Вдруг что-то понадобится, а надобится очень часто, она женщина деловая, да-да. Открывай, открывай мой подарок!
Я вскидываю одну бровь. Рената, конечно, оригинал, но угрозой не пахнет. Славная девушка. Чуть-чуть сдвинутая. Хотя если подумать… что бы я сама сделала при обнаружении чужака в доме?
Рената шатается взад-вперед-влево-наискось, будто нетрезвая. В предвкушении моей реакции. Я тяну ленту, снимаю голубую обертку, поднимаю крышку и заглядываю внутрь.
О, а запах-то божественный!
Шоколадные пирожные. Шесть штук. На каждом блестит розовая буква, я собираю слово.
П.Р.О.С.Т.И.
– Ух ты, – стараюсь улыбаться как можно лучезарнее, а то Рената сидит с видом, словно расплачется, если мне не понравится. – Красивые. Слушай, а откуда на мне взялась пижама?
– Я тебя переодела. Фигура у тебя, кстати, шикарная. Ой, и я не это… ну это… ты поняла.
– А Лео где?
– Утром уехал.
Я подтягиваю ногу и утыкаюсь подбородком в колено, чувствую сосущую пустоту внизу живота.
– Ясно, – выплевываю, точно пригоршню горьких гвоздей.
– Не переживай, он думает, что ты уехала.
– Почему?
– Ему Стелла так сказала.
– Почему?! – повторяю надтреснутым голосом.
– Она хочет с тобой поговорить, а о чем… не знаю. Хотела бы знать, а не знаю, – грустит Рената.
– Это ее спальня?
Бог мой, да слово «спальня» здесь неуместно. Мелкое слово. То, что я вижу, – императорская опочивальня.
– Временно моя. Но ее хозяин вряд ли когда-нибудь вернется.
– А где он?
– Безмолвно лежит в своем коробе на городском кладбище. Увы, скоропостижно скончался. Можно решить, что это было самоубийством, или кого-то обвинять, но кого – вопрос сложный для всех, кто знал Льва Гительсона, у которого не было врагов разве что в утробе матери, но тоже не факт.
Цокая, Рената качает головой, после чего встает, подходит к окну и кого-то высматривает. Я беру с комода свадебную фотографию. Стелла на ней – не девушка, а произведение искусства! Трудно поверить, что подобная красота встречается в реальности. Безупречные платиновые локоны. Изгибы фигуры будто созданы феноменально талантливыми скульпторами эпохи Ренессанса. Глаза – чистое сияние изумрудов. На голове этого божества диадема из драгоценных камней. И если обычно людей бриллианты украшают, то Стелла, скорее, украшает бриллианты собой.
Жених тоже хорош, а рядом с такой невестой он и вовсе король, перед которым другим только слезами обливаться от зависти.
– Гительсон был красивым, – невольно выдыхаю я.
Насмешка над миром… давать монстру внешность бога.
– До тошноты, – серьезно отвечает Рената, а потом хихикает. – Мрачный принц. Идеально уложенные черные волосы, тонна мышц, ухмылка Люцифера. И всю эту красотищу в сырой гроб. Ох, семья была безумно подавлена после его смерти. Особенно Глеб. Стелле пришлось его связать, чтобы психоз не закончился в сумасшедшем доме.