- А старик уже мужика от бабы отличить не может? – заметил Генерал.
- Да кто их поймет-то теперь?! – дед Пахом всплеснул руками. – Раньше за такое на кол сажали! А теперь?... Стыд-то какой… И вот охота ему в сраку еб-стися,… а?... Прости Пекарь мой язык… Тьфу! Срамота...
- Да-а… - согласился Генерал. – Никогда не понимал – что за мода такая в нынешнем обществе? Эт чё круто теперь, что ли говнодавом-то быть?...
- Это не мода, - вдруг, серьёзно сказал Гоша. – Это вынужденная необходимость.
Дед Пахом удивлённо взглянул на него.
- Чегой-то не понимаю я тебя, сынок. Что ж ему? Баб мало что ли?... Их же во все века больше мужиков было… Те на войне умирали, а бабы им замену рожали. Как случилось-то так, что мужик с мужиком счухался?
Гоша пожал плечами.
- Ну, как раз-таки в военных походах мужики и счухались, - сказал он. – Баб нет. Куда деваться?
- Ну, а таперича-то что?! – вспылил дед Пахом. – Теперь-то уж не воюет ведь никто! А бесы эти так и прут?
- А вот это уже вопрос по существу, - Эдик поднял указательный палец вверх. – Во, кстати, - он посмотрел в сторону. Коля закончил танцевать и возвращался за стол к друзьям, - молодёжь идет… Можешь у Коли спросить.
- Что у меня спросить? – Коля услышал последнюю фразу. Он сел рядом с Генералом и жадно сделал несколько глотков пива.
- Скажи-ка нам, сынок, - дед Пахом улыбнулся. – Что заставляет в нынешнем обществе двух здоровых мужиков друг другу в сраку спускать, нежели с девкой гулять?
- Ого! – удивленно воскликнул Коля. – Ну и разговоры у вас! Прям на высокие темы!
- Не ёрничай. Отвечай давай.
- Ну-у, - Коля почесал затылок. – Раньше…
- Это мы знаем! – перебил его дед Пахом. – Ты про сейчас говори. Мне вот, старику, дюже интересно стало – почему? …
- Так, в девках-то, как ты говоришь, и дело всё, - пожал плечами Коля.
- Не вразумил…
- Вот я сегодня, если вы заметили, уже с тремя танцевал…
- Это мы видели, - осклабился Эдик. – Жжошь, студент…
- Отнюдь, - возразил Коля. – Только третья согласилась встретиться со мной снова – первые две отказали.
- Почему?
- Первым я говорил правду, а этой наврал, что живу один в четырехкомнатной квартире, у меня свой бизнес, машина БМВ и я часто мотаюсь за границу.
- А сейчас что же?! – удивился дед Пахом. – Тебя нынешнее положение не устраивает?
- Меня-то как раз устраивает, - Коля посмотрел на него как на нерадивого ученика. – Это не устраивает потенциального партнера…
- Всё ясно, - развел руками Эдик. – Говоришь девушке, что ты – младший научный сотрудник в научно-исследовательском институте, и - ноль реакции, если и вообще – не отчуждение. А если ты – неженатый бизнесмен с большой квартирой и приличным автомобилем, то всё… Можешь смело её “ночевать”, она твоя.
- Ну, - заметил Гоша. – Я бы сказал – здесь есть доля здравомыслия. Девушка задумывается о будущем…
- А как же любовь? – дед Пахом загрустил.
- Для нынешней женщины самое важное это – жить самой в достатке и детей воспитывать без нужды, а любовь… Стерпится – слюбится, как говорится… Любовь может и после нагрянуть, - сказал Гоша.
- Но ведь это – кощунство! – воскликнул дед Пахом. – Так общество может деградировать! Растерять все человеческие ценности! Превратиться в… в… в неодушевленных кукол!
- Это возможно, - кивнул Генерал. – А с другой стороны?... Может это правильно?...
- Ты что несешь, вояка?! Как это может быть правильным? Ведь если без любви жениться, то что ж это за семья-то такая, где оба супружника на сторону ходить будут?!
- Обыкновенная семья, - пожал плечами Коля. – И много сейчас таких. Живут себе спокойно, спят вместе, детей рожают и на жизнь не жалуются… А то что оба на сторону ходят… Ну и пусть. Без любви и ревности нет.
- Охренеть, - проговорил дед Пахом.
- Но-но, полегче, дедуля, - улыбнулся Эдик. – Это моя фраза.
Но дед Пахом, казалось, и не заметил обидное для себя - “дедуля”. Только налил себе ещё текилы и выпил, ни с кем не чокаясь.
- Пробрало вашего деда, - улыбнулся Генерал. – За живое задело… Кабы глупостей не натворил…
- В смысле? – переспросил Гоша.
- Сейчас вот как сорвется. Побежит всюду любовь сеять. А оно нам надо?
Дед Пахом грустно взглянул на него:
- Да-а… Обмельчали людишки…
- Не все, - возразил Генерал. – Есть и достойные уважения…
- Эт, точно, - сказал дед Пахом и уже бодрее предложил, – А давайте-ка за таких людей и выпьем! Всё ж таки на них общество пока и держится!
Трудно было с ним не согласиться, и друзья весело чокнулись, продолжив свои возлияния.
Но… И опять, (как будто это место было каким-то роковым для их компании), веселье нарушил очередной скандал.
Обиженная дедом Пахомом “женщина” привела своих “подруг” с известной целью – отомстить своему обидчику.
Охранник на входе попытался было преградить им путь, но восемь человек “псевдопрекрасного пола” легко “заткнули ему рот” крупной купюрой и ему как-то сразу и надолго захотелось в туалет.
Компания направилась прямиком к столу, за которым отдыхали друзья.
- Вот этот, - сказал недавний собеседник деда Пахома, указывая на него пальцем.
Его “соратники” переглянулись.
- Ты чего родная? – “сказала” один из них удивленно. – Тебе что? Этот старикан навалял?
Дед Пахом вскочил весь взъерошенный.
- Это я-то старикан?! – заорал он, брызжа слюной. – Держи свои слова при себе! Жополиз!
- Опа-на?! – вопросительно-удивленно воскликнул тот. – Я не ослышалась? Ты обозвал меня жополизом, старик?
- Да! – дед Пахом был “страшен в гневе”, как принято сейчас говорить с большой долей иронии про тщедушного человека, лезущего на рожон. – Если ты – друг этого,… этого… - он помолчал, подбирая слова, - этого пидора. Тогда ты тоже и сам есть – пидор!
Гоша незаметно ткнул деда Пахома в бок, мол: “Полегче”. Но тот только отмахнулся.
- Ну, дед… - прошипел его визави и неожиданно резко нанес удар ему прямо в лицо. Дед Пахом перелетел через стол, с глухим стуком свалился на пол и затих.
Друзья, как по команде резко встали. Даже миролюбивый Генерал.
- Ну, бляди, - Эдик сплюнул на пол. – За дедулю ответите…
Он апперкотом врезал обидчику деда Пахома так, что тот, пролетев пару метров в воздухе, свалился без чувств на столик сзади.
В кафе началась паника. Народ поспешил освободить помещение, пока, не дай Бог, стрельба не началась. Люди не хотели встревать в конфликт.
Как потом вспоминал Гоша:
- Если поставить себя на место стороннего наблюдателя, то выглядело это примерно так:
“Эдик вошел в свой знаменитый “боевой раж” – состояние, при котором его организм отключал здравомыслие и сам по себе начинал действовать вплоть до последнего поверженного врага.
Он схлестнулся сразу с тремя противниками, демонстрируя свое мастерство рукопашного боя и совершенно позабыв про то, что можно просто воспользоваться даром Наместника.
По всем параметрам это была – честная битва. Восемь против пятерых.
Мы бы возможно и справились – Эдик взял на себя троих, и счет становился равным. Но… Дед Пахом был в отключке, я вообще не умею драться, а Коля… Мы ведь совершенно ничего не знали про Колю… В плане драки, конечно.
А вот группа не дюжих “человеков” в женской одежде, действительно представляла для нас серьёзную угрозу. Вооруженные каблуками и баллончиками со слезоточивым газом, они ломанулись на нас сразу всем скопом. Я и пикнуть не успел, как оказался на полу с расквашенным носом, ничего не соображая и едва ориентируясь в пространстве. Вскоре рядом со мной оказался и Генерал в более плачевном состоянии. Он закрывал ладонями красное лицо и сыпал проклятия - ему достался заряд из баллона.
А вот Коля! Коля, да-а… Я не ожидал… Это было - великолепно! Пластичный и юркий, как рыба он подсёк ногой ближайшего противника, а когда тот рухнул, добил его прямым в переносицу. Затем каким-то неимоверно ловким прыжком очутился на столе и уже пинком вырубил второго. Эдик в это время уже уложил одного из “своих троих”, правда и сам выглядел изрядно помятым. Один глаз вообще затек. А Коля продолжал мутузить остальных. Он скакал по столу и стульям, как заправский гимнаст, нанося по ходу острые и ловкие удары – то по шее, то по другим болевым точкам тела. “Пидоры” валились, как подкошенные.