Внутренний выступ пирамиды был завален трупами, кровь стекала по нему и капала вниз, к основанию установки, щедро окропляя каменный пол.
Сева затаив дыхание ждал возвращения последней группы. Группы Гоши и Киры. Они задерживались и у Севы, на миг, мелькнул лучик надежды, что они каким-то образом почувствовали опасность и затаились.
Но его мыслям не суждено было сбыться…
- Ну, как у нас тут…?! - бодро воскликнул, едва появившись, улыбающийся Гоша и сразу осекся. Дмитрий выстрелил моментально три раза. Точнее – хотел выстрелить три, а получилось только два. Закончилась обойма.
Кира, вскинув руки, упала навзничь с простреленной насквозь головой. Лепеху, стоявшего по другую сторону от Гоши, постигла та же участь.
Гоша замер, остервенело оглядываясь круглыми глазами.
Дмитрий чертыхнулся, отбросил пистолет в сторону и поднял руки. Гошу моментально скрючило. Сева разглядел неимоверную боль в глазах своего друга.
- Не-ет! – заорал он и сделал попытку подняться.
Как ни странно, ему это удалось. Дмитрий ослабил ментальную хватку Гоши и с удивлением взглянул на Севу.
- Что за…?
Он не успел договорить. Мир вокруг Севы остановился.
Впрочем, остановился он не только в одном месте – вся Совокупность Вселенных замерла. Замерла по одной только просьбе, мольбе, в отчаянии, мысленно высказанной одним только единственным обыкновенным человеком – Севой – майором Комитета внешних пространств. В недавнем прошлом – собственным заместителем, в короткий срок из обыкновенного человека превратившимся в Наместника собственной Вселенной. Любимого мужчины Хранительницы родного мира – Жени. Незаменимого друга Эдика и Гоши, Саши и Вовки, Блондина и всей команды в целом, ученика Кураторов – добродушного Генерала и ворчливого деда Пахома…
Обыкновенный человек Сева остановил течение времени во Всем огромном Домене Вселенных! Сам! Всего лишь потому, что не хотел, чтобы дорогие ему люди умерли просто вот так, из-за прихоти его обезумевшего брата…
Глава 11. Адвокатские “штучки”.
Я был зол.
Зол в первую очередь на себя. Как я мог допустить такое?! Просрать родного брата! Слепо идти на поводу собственных чувств, постепенно навязываемых вопреки здравому смыслу. И, главное - верить! Безоговорочно и слепо верить, что всё так и должно быть…
Была бы моя воля – я бы, наверное, застрелился. И гори оно всё синим пламенем изначального огня Мироздания! Я бы умер и нахрен всё… и всех…
“И всё же… Нет! Не могу. Я теперь в ответе за своих друзей и близких, ставших частью меня самого. Без них я – пустое место. Зачем тогда жить вообще, если не ради кого-то? В чем суть существования отдельного представителя разумной формы жизни? Жизни ради близкого тебе человека…
Да-а, Сева. К тридцати шести годам ты только дошел до понимания этого извечного вопроса.
Соберись, Наместник. Что подумает твой будущий сын? Мама скажет ему, что ты застрелился, потому что тебя, видите ли, всё достало?... Э-эх…”
Я огляделся.
Огляделся, как тогда – при нападении на нас со Светой бритоголовых Палтуса – одними глазами. Но какими глазами!
Я видел ВСЁ!
Если я говорю ВСЁ, то это и значит, что всё.
Я мог разглядеть каждый атом, окружающего меня воздуха! И в то же время – посмотреть на Совокупность Вселенных со стороны!
Это было небывалое зрелище!
Моё чувство восприятия окружающего пространства уже не было трехмерным, как я привык. Оно не было даже и четырехмерным!
Вообще я не смогу объяснить, ЧТО я видел. В обычной голове обычного человека не хватит воображения, чтобы это понять. Так же, как в той же голове, не хватит и словарного запаса, чтобы это описать.
Наверное, можно сказать, что я просто растворился в пространстве, став одновременно и его отдельной частью, личностью, и в то же время я был сам этим пространством…
Я был ВСЕМ! Я был ВЕЗДЕ! Я был ВСЕГДА!
Я – человек… Я – Бог... Я – Вселенная… Я – Мироздание…
Нет.
Пожалуй, с Мирозданием я малость переборщил.
Но, всё-таки, я ощущал себя частью этого ВСЕГО. И довольно весомой частью! Я мог… мог…
“Стоп! А, собственно, что я могу? Надо бы разобраться в этом, прежде чем начинать действовать и неизбежно “наломать дров”, как говориться.
Думай…
Уже понятно, что нынешнее твоё состояние ни в какое сравнение не лезет с той защитной реакцией при нападении компании Палтуса. Это – нечто иное…”
Я сосредоточился и сфокусировал всю свою сущность в отдельной точке. Получилось! Я стал снова самим собой, стоящим напротив Дмитрия, удивленно таращившего на меня глаза.
Я видел Гошу, застывшего в скрюченной позе, с лицом, выражающим неимоверную боль. Его тело опутывали, теперь видимые для меня, желтые нити, тянущиеся из растопыренных пальцев поднятых рук Дмитрия. Эти нити пронзали его вдоль и поперёк.
Я с осторожностью сделал глубокий вдох.
Ничего не произошло. Я, уже смелея, взмахнул рукой.
Никаких изменений!
И, наконец-то, я понял, какой подарок приготовило для меня само Мироздание.
Я мог менять реальность!
Вот так! Остановить течение времени и делать всё что угодно! Угодно Мирозданию, конечно же…
Я теперь не только Наместник отдельно взятой Вселенной! Я теперь - дитя самого Пекаря! Этакий, юнец на побегушках у Всего Сущего!
“Как пафосно, блин”, - я не смог удержать улыбки на своём лице.
Я понял, что Мироздание предоставило мне решать все свои проблемы, выдав мне сертификат Своего Адвоката и выплатив аванс…
“Адвокат Мироздания… Хе, ёпт! Звучит, однако! Ну как же! Пекарь у нас такой занятой… Спихнул на тебя свои проблемы…”
Я стоял и переосмысливал себя самого. Спешить-то было некуда – время, как одно из существующих измерений, было подвластно мне.
Вообще, задача в целом была предельно ясна.
Наверное, я на месте Пекаря поступил точно так же – нанял бы, со стороны какого-нибудь мало-мальски сообразительного типа и заставил бы его разбираться со всеми своими проблемами, предоставив неограниченный доступ к своей базе данных.
Но так как Мироздание является Единым, то ни о каком человеке со стороны и речи быть не может, потому что никакой другой СТОРОНЫ и не существует вовсе. Приходится выращивать свои кадры. Постепенно. Шаг за шагом…
“Ты – кадр, Сева. Возможно - один из множества претендентов на данную должность. Но так или иначе, прошедший все проверки. Не обремененный властью и, даже, не стремящийся к ней. Справедливый, гуманный, любимый… Достойный…”
Я начал действовать.
Для начала следовало освободить Гошу от пронзающих его смертоносных пут и обезвредить Дмитрия.
Легко.
Я подошел к Дмитрию и протянул к нему свои руки, без особого удивления заметив, что они светятся голубым ярким свечением.
“Стоп. Ты хочешь задушить его? Убить единственного действительно родного тебе человека?”
Я замер, на секунду ощутив себя частью окружающей обстановки.
“Так дело не пойдет. Дмитрий же не виноват, что он такой…”
А какой “такой”? И кто виноват?
Я положил протянутые руки ему на голову и тут же отдернул их. Меня словно бы укололо что-то изнутри. Что-то злое, враждебное…
Я подобрался, снова приложил руки к его вискам и зажмурился.
Теперь я мог видеть всё. Опутывавшая тело брата желтая паутина словно бы пульсировала, пронзая каждую клетку его тела. Она рванулась было вперед по моим пальцам, но… тут же вспыхивала яркими искрами и исчезала, едва только касалась голубого свечения моих рук.
Это было наследие, оставленное Дмитрию его прежним повелителем – Императором Шестой Вселенной.
Я очищал его шаг за шагом, постепенно распространяя свои голубые искорки сперва на руки, затем на торс, грудь, живот, ноги, шею, голову…
Когда надо было начинать проникновение внутрь головы, я остановился.