— Сам ты калькулятор.
— А ты дура, каких свет не видел.
— А ты хам!
— А я адвокат по уголовным делам. И чтобы ты не вляпалась со своим скверным характером в гнусную историю, отвезу тебя домой и забью дверь твоей квартиры досками. Тебя в люди с намордником выпускать нельзя! А пить вообще категорически противопоказано. Поэтому стой смирно. Я скандальных женщин не терплю и церемониться с тобой не стану. Я понятно объясняю?
— А чего это ты раскомандовался?!
Я попыталась извернуться и выдернуть руку из стальной хватки адвоката. Но не тут-то было.
— Ха! Я, если что, за городом живу! У сестры! Хотела бы я посмотреть, как ты дверь её дома забьёшь, и что на это скажет Пират.
— Пират? Это кто?
— Это кобель.
— Кобели не говорят, а тявкают. А за городом — это где?
— В Брусникино! Туда меня повезёшь, Андрей Витальевич?
На секунду задумавшись, мужчина удивил:
— Я привык доводить дела до логического завершения. Поэтому да, повезу в Брусникино. А манер ты у Пирата набралась? И как зовут тебя, ночная прелесть?
— Оксана. И у меня хорошие манеры. Обычно.
— Да?.. А что необычного случилось сегодня?
— Тебя это не касается.
То ли начала трезветь, то ли дал о себе знать избыток принятого на грешную душу алкоголя, то ли адвокат нечаянно задел какую-то скрытую струнку моих натянутых, как тетива арбалета, нервов, но я вдруг задрожала и заплакала. Андрей, судя по всему, явно не ожидал такой реакции. Ослабив немного хватку, он увлёк меня на лавку под козырьком автобусной остановки. Если он и собирался проявить участие, то не успел. Снова подхватив под локоть, но уже не раздражённо и не нетерпеливо, как ещё несколько минут назад, он подвёл меня к подъехавшему такси и устроился рядом на заднем сиденьи.
— Оксана, адрес свой скажи.
— Станция Брусникино, улица Кедровая, дом семь.
Таксист ввёл адрес в навигатор и плавно тронул машину с места. В салоне сильно пахло кокосовым ароматизатором. Я прижала ладошки ко рту, сдерживая подкатившие рвотные позывы. Адвокат не мог не заметить мои мучения.
— Любезный, впереди павильон будет, притормози, — и, обратившись ко мне, добавил: — Терпи пару минут.
Я промычала в ответ нечто нечленораздельное, второй раз проглатывая закуску. Давно я так не увлекалась алкоголем. Вернее, никогда не увлекалась. И нечего было начинать. Но, с другой стороны, я ведь и посреди ночи никуда бежать не собиралась. И ведь Ленка не звонит! Она точно уверена, что я продышусь и вернусь. А куда мне ещё податься? А тут вон как всё повернулось.
Наконец, таксист остановился у крошечного ларька, одиноко приютившегося на выезде из города. Андрей быстро вышел и подал руку. Я едва успела выскочить из машины и добежать до темнеющих у обочины кустов, как меня вывернуло. Адвокат что-то купил и подошёл ко мне.
— Пей. Сколько сможешь.
В моих руках оказалась бутылка неожиданно холодной минералки «Боржоми». Послушно выпив половину, снова почувствовала, что меня мутит.
— Чёртова вонючка.
— Что?.. Какая вонючка?
— Автомобильная. Какая ещё. Не выношу кокос, а ещё в духоте…
— А, вон ты о чём… Пей ещё. Не жалей. Я четыре бутылки взял. Давай два пальца в рот. А то не доедешь.
— У меня выбор есть? По-моему, ты говорил, что если взялся за дело, то довезёшь даже трупом.
— Труп мне как раз не нужен. Это повредит моей карьере адвоката.
Андрей впервые улыбнулся. Я не могла поверить своим глазам — у брутального мужчины величиной с небольшой шкаф оказалась мальчишеская улыбка с ямочками на щеках!
— Угу.
Я умылась остатками минералки и взяла вторую бутылку. Прополоскав рот и напившись, постояла ещё пару минут и, уверившись, что тошнота отпустила, направилась к машине. Андрей открыл переднюю дверцу и без лишних слов сорвал с зеркала заднего вида злополучный ароматизатор. Таксист не успел даже возмутиться — адвокат предвосхитил его претензии коротким:
— Заплачу. И окна открой.
Я залезла на заднее сидение и откинулась на спинку, закрыв глаза. Снова устроившись рядом, Андрей приобнял меня за плечи и встряхнул:
— Не закрывай глаза. Опять будет мутить. Терпи, горе луковое.
— Угу. Я буду очень стараться.
— Вот и умница.
Я подняла на мужчину глаза. Наши взгляды встретились. Он был спокоен, собран и знал, что делает. Я откуда-то знала, что ничего плохого со мной не случится, пока рядом этот гигант. Может быть, всему виной было доверие к его профессии.