Он положил руки ей на плечи и начал их разминать. Хорошо, что не придется ее злить. У него к этому душа не лежала. Раз уж она борется со слезами, значит, о большей открытости и мечтать не приходится. Но ему не хотелось пользоваться моментом ее слабости.
– Ладно, давай я отвезу тебя в мотель. Можешь немного поспать.
– Я не хочу возвращаться. Еще не время. О боже, боже! Мне надо выпить.
– Прекрасно. Оставим твою машину у мотеля и поедем поищем, где бы нам выпить.
– С чего это ты вдруг стал таким любезным, Грейстоун? Мы друг другу даже не нравимся.
– Ты задаешь слишком много вопросов сразу, детка. Пошли, поищем какой-нибудь приличный бар.
6
«Привал в горах» представлял собой придорожный кабачок в нескольких милях от городской черты. Здесь все было по-простому: три кабинки вдоль стены и с полдюжины столиков со складными стульями в середине зала. Стойка бара почернела от времени, пол был покрыт унылым рыжевато-серым линолеумом. Одинокая официантка казалась худенькой и хрупкой, как птичка. Навек закованное в пластик единое меню предлагало два вида пищи: «еду» и «питье».
Двое мужчин – из местных, решила Колли, – сидели у стойки и принимали свою законную порцию после смены. Судя по рабочим сапогам, пропотевшим фуфайкам и каскеткам, это были рабочие. Возможно, строители из компании Долана.
Их головы повернулись как на шарнирах, когда на пороге появились Колли и Джейк. Она машинально отметила, что глазеют на нее весьма откровенно.
Колли скользнула на сиденье в кабинке и тут же спросила себя, зачем она сюда пришла. Ей было бы куда лучше остаться наедине с бутылкой в комнате мотеля и напиться до одури.
– Не знаю, что я здесь делаю. – Она внимательно посмотрела на Джейка, но разгадать, что у него на уме, не смогла. Именно в этом заключалась одна из ее проблем. Она никогда точно не знала, о чем он думает. – Что это за фигня?
– Еда и питье. – Он подтолкнул к ней меню через стол. – Причем как раз в твоем духе.
Колли хмуро просмотрела меню.
– Мне только пива, – сказала она.
– Чтобы ты да отказалась от жирной жратвы? Никогда такого не было. – Повернувшись к официантке, Джейк сказал: – Пару хорошо прожаренных гамбургеров с картошкой и пару пива. Разливного, любой марки.
Колли начала было протестовать, но умолкла на полуслове и вновь погрузилась в мрачную тоску. Джейк встревожился. Уж если она не вцепилась ему в глотку за то, что он посмел принять за нее решение – пусть даже по самому пустячному поводу! – значит, ей действительно плохо. Она выглядела не просто усталой – усталой он видел ее и раньше. Она была предельно измучена. Ему хотелось сжать ее руку, сказать ей, что, о чем бы ни шла речь, вместе они все исправят. Но это был гарантированный способ лишиться кисти руки. Поэтому он наклонился через стол и спросил:
– Тебе это место ничего не напоминает?
Она огляделась. Парни у стойки накачивались пивом и бросали на них явно недружелюбные взгляды. Воздух был пропитан запахом пережаренного масла.
– Нет.
– Да брось! Разве ты не помнишь ту забегаловку в Испании? Когда мы работали на раскопках в Эль-Акуладеро?
– Ты что?! Там все было по-другому. Играла какая-то жуткая этническая музыка, летали здоровенные черные мухи, а официант весил триста фунтов, у него были волосы до самой задницы и не было передних зубов.
– Да, но мы там пили пиво. Прямо как сейчас.
Колли бросила на него презрительный взгляд.
– Тоже мне особая примета! Мало ли где мы пили пиво?
– В Венето мы пили вино, а это совсем другое дело.
Это заставило ее засмеяться.
– Ты что, помнишь все, что мы успели поглотить?
– Ты даже не представляешь, сколько всего я успел запомнить. – От ее смеха у него стало легче на душе. – Помню, как ты скидывала по ночам все одеяла и настаивала, что можешь спать только на середине кровати. А когда я растирал тебе ступни, ты начинала мурлыкать, как котенок.
Тут им подали пиво, и она ничего не сказала, пока не отпила первый глоток.
– А я помню, как тебя выворачивало наизнанку в Мозамбике после тухлых креветок.
– Ты всегда была романтической дурочкой, Колли.
– Угу. – Колли отхлебнула еще глоток. Джейк пытался ее развеселить. Только она не могла понять, с какой стати он так старается. – Как это получилось, что ты не пилишь меня за то, что меня сегодня не было на работе?
– Я как раз собирался к этому перейти. Просто хотел сперва пивка попить. – Он улыбнулся ей. – Ну что, начнем прямо сейчас или сначала перекусим?
– У меня было неотложное дело. А поскольку ты мне не начальник, нет у тебя никакого права меня пилить или брюзжать из-за того, что я взяла выходной. Я предана делу не меньше, чем ты. Даже больше: я раньше тебя начала работать.
Джейк отодвинулся, потому что официантка принесла им гамбургеры.
– Ух! Похоже, меня поставили на место.
– Да пошел ты, Грейстоун. Я не обязана… – Колли умолкла, увидев, что двое мужчин, сидевших у стойки бара, вразвалочку подходят к их столу.
– Это вы, уроды, копаете у Саймоновой Ямы?
Джейк выдавил горчицу на свой гамбургер.
– Точно. Я вам больше скажу: мы самые главные уроды. Чем мы можем вам помочь?
– Можете убираться к чертовой матери. Хватит вам копаться во всяком старом дерьме и отнимать хлеб у честных людей.
Колли взяла у Джейка горчицу, меряя взглядом мужчин. Тот мужчина, что говорил, был высокий, грузный, но крепко сбитый. Не человек, а танк. Второй был ростом пониже. Его глаза горели пьяной злобой.
– Извините, – Колли отставила горчицу и взялась за бутылку кетчупа, – мне придется попросить вас следить за своим языком. Мой коллега – человек очень впечатлительный.
– Вот поди и трахни его!
– Да я, собственно, уже. И знаете, это было совсем неплохо. Но к делу отношения не имеет. А вы, парни, работаете на Долана?
– Верно. И нам тут без надобности кучка яйцеголовых. Нечего нам тут указывать, что делать.
– Вот тут наши мнения расходятся. – Джейк посолил картошку и передал солонку Колли.
Судя по его вежливому тону и неторопливо-спокойным движениям, можно было подумать, что он не желает драки и не готов к ней. Колли знала, что это обманчивое впечатление. И горе тому, кто ему поверит.
Джейк сыпанул перцем на свой рубленый бифштекс и водрузил на место верхнюю половинку булочки.
– Поскольку вы оба ни хрена не разбираетесь в археологических и антропологических исследованиях, или в любой из смежных дисциплин, таких, как дендрохронология или стратиграфия, мы с радостью сделаем это для вас. Хочешь еще пива? – спросил он Колли.
– Спасибо, с удовольствием.
– Думаешь, все эти заумные словечки помешают нам выпереть твою задницу из города? Ошибаешься, урод.
Джейк лишь вздохнул в ответ, но Колли разглядела ледяной блеск в его глазах. Она знала: у этих парней все еще есть шанс уйти с миром, пока Джейку больше хочется есть, чем драться.
– Вы, видимо, полагаете, что раз уж мы ученые уроды, у нас за душой ничего нет, кроме заумных словечек. – Джейк пожал плечами, взял ломтик жареной картошки. – Ошибаетесь. У моей напарницы черный пояс по карате, а уж злобы в ней больше, чем в гремучей змее. Мне ли не знать! Она моя жена.
– Бывшая жена, – поправила его Колли. – Но в остальном он прав. Гремучей змее до меня далеко.
– Которого ты выбираешь? – спросил ее Джейк. Она с жизнерадостной улыбкой оглядела мужчин.
– Того, что покрупнее.
– Ну ладно, так и быть, только не переусердствуй, – предупредил Джейк. – Помнишь того здоровенного мексиканца? Он пять дней пролежал в коме. Мы же не хотим неприятностей.
– Кто бы говорил! Это же ты в Оклахоме сломал парню челюсть и устроил отслойку сетчатки!
– Я же не нарочно! Откуда мне было знать, что ковбои такие нежные? Век живи, век учись. – Джейк слегка отодвинул тарелку. – Вы, парни, не против, если мы потолкуем на дворе? А то – как драка, так мне платить за бой посуды. Надоело!
Они переминались с ноги на ногу, сжимали и разжимали кулаки. Наконец большой усмехнулся: