В этом мире мёртвых было слишком много такого, чего мужчина понять не мог.
— Меня зовут Кирилл, — заметил он немного сварливо.
Снова хрипловатый смех наполнил комнату.
— Хорошо, Кирилл. Меня зовут…
Чёрное крыло мелькнуло в комнате.
В воздухе полыхнули белоснежные глаза, взгляд был странным.
— Не вздумай.
— Хорошо, хорошо. Не кипятись, пупсик. Видишь ли, мальчик, — глаза женщины заволокло алой пеленой, когда она повернулась к Кириллу. — Ты не должен называть своего имени мёртвым. И не должен знать имён мёртвых, если не хочешь очень быстро присоединиться к нам за чертой смерти. Нет, не думай, мы не будем тебя убивать. Ты погибнешь сам. Может быть, даже глупо, отчасти случайно. По-другому в таких случаях не бывает.
— В таких?
— Да. Ты не первый живой оказавшийся в компании с мёртвыми. Неужели в детских сказках не читал, что нельзя называть своё имя? Особенно незнакомым.
— Ну, вас, — вздохнул Кирилл, потерев лоб. — Я уже и забыл, что вообще нужно было сделать и зачем мы здесь.
— Чтобы найти виновных, — отозвался ворон. — Но знаешь, мы его будем искать без тебя.
— А я тогда здесь зачем?
— Чтобы выпить с нами, — пояснила женщина. — Ну, если быть точнее, чтобы купить то, что выпить. Видишь ли, я не имею тела вне пределов этой квартиры. Адвокат в своём полном облике пить никогда не будет, не говоря уж и о том, чтобы что-то принести мне. Так что…
Под двумя смеющимися взглядами, Кирилл готов был попятиться и подальше. Сумасшествие! Как ещё назвать когда ворон и привидение отправляют тебя как малолетку за пивом?!
Хотя нет, наверное, сумасшествие, это когда ты собираешься и молча идёшь, даже не уточнив какое пиво они хотят.
Задаваться вопросом, как ворон будет пить — Кирилл не стал, предчувствовал, что ему предстоит знакомство с вполне нормальным подростком. И в который уже раз Кирилл подумал о том, что может быть, в ту роковую ночь он был в машине с родителями, разбился и теперь видит бесконечно длинный сон?
…Ворон, проводив Кирилла взглядом, попрыгал по подоконнику, расправил крылья. И словно чёрный шёлковый плащ расплескался по хрупким мальчишеским плечам.
В воздухе пахнуло корицей и перцем. Зазвенели чёрные хрустальные черепа в люстре, покачнулись стёкла в окнах и всё стихло.
— Он уже встречался с мёртвыми? — спросил Адвокат с неохотой разминая мышцы давно не использовавшегося тела.
Длинные ресницы качнулись, голова склонилась. Не прямое «да», но намёк на него.
— Как он к тебе попал? — спросила она в ответ.
— Девочка. Умерла маленькая девочка… — подросток хрустнул косточками пальцев, посмотрел на свои руки и спрятал независимо в карманы штанов. — Я встретил её в автобусе. Она сказала, что он видел её.
— Может, медиум? Хотя нет, я бы почувствовала…
— Я бы тоже. Он стопроцентный человек, без всяких экстрасенсорных способностей. Но…
— Но?
— Он точно был знаком с кем-то мёртвым. Мёртвый выжег в его душе клеймо. И оно до сих пор запечатывает его сердце, его душу и его тело.
— Именно запечатывает? — спросил Адвокат равнодушно полируя ногти пилочкой. Это было то неизменное, что оставалось в любых его обликах — длинные чёрные ногти с бубенчиками на кончиках…
Женщина побледнела.
— Ты же не думаешь, что он…
— Давай проверим, а там подумаем, — голос Адвоката не изменился, пилочка всё так же скользила по ногтям.
Но в воздухе тревожно каркнул ворон и зашумели на миг деревья с побережья мёртвого озера…
Глава 7. Жизнь взаймы
Жизнь большая шутница в плане несбывшихся ожиданий. И совсем не обязательно, чтобы эти ожидания касались других людей. Просто в их отношении это проявляется наиболее ярко.
Ожидая найти сочувствие и поддержку у другого человека, не всегда выходит даже быть услышанным. Казалось бы, самое простое в жизни друзей и знакомых. Выслушать другого человека и услышать его. Даже не обязательно понять, просто услышать то, что он говорит.
Понимание стало дорогой валютой. Доверие осталось только на страницах книгах, а сбывшиеся ожидания давно перекочевали в сказки. Только там им место и осталось.
Впрочем, иногда действительность превосходит все самые нереальные ожидания.
Вернувшись из магазина с упаковкой пива, Кирилл ожидал, что его отправят обратно ещё за чем-нибудь. Что ему скажут, что эти двое пошутили.
Но и Адвокат, и располовиненная красавица обрадовались пиву, как дети радуются новому году! И потребовали от Кирилла немедленно распить с ними по бокалу. «Бокалом», как выяснилось спустя пару мгновений, они назвали кружку на три литра.
У мужчины ещё хватило времени на то, чтобы бросить изумлённый взгляд на упаковку, им принесённую, подумать о том, что этого не хватит и забыть.
Это был самый первый вечер, когда Кирилл ощутил себя живым. Его ни о чём не спрашивали, не читали ему нотаций, не заставляли вспоминать. Это была просто компания собравшихся вместе людей.
Адвокат молчаливо цедил пиво с кальмарами. Ворон расклёвывал фисташки. А привидение изучало Кирилла.
— Почему ты так на меня смотришь? — не выдержал Кирилл.
По губам женщины скользнула насмешливая улыбка.
— Ты неправильный, — сказала она негромко. — После того, как ты меня увидел «собранной», ты больше меня не боишься. Ты не думаешь о том, что я всё то же привидение, состоящее из двух половин, живу в телевизоре и недавно тебя перепугала. Ты не думаешь о том, что я мертвая. Ты пьёшь с нами пиво, обсуждаешь футбол и политику, и не видишь в этом ничего особенного. Ты человек?
— Был им. До знакомства с ним. Теперь уже не уверен.
Привидение заливисто расхохоталось.
— Ничего, — посулила она. — То ли ещё будет. Тебя ждёт много чего интересного, необычного и странного. Если только не откажешься от своей затеи.
— Это уже невозможно сделать. Мы подписали с Адвокатом контракт, — Кирилл, даром, что пил только пиво, неожиданно клюнул носом. Сознание начало мутиться. И красавица в алом платье вначале раздвоилась, а потом и вообще растроилась.
— Быстро его… — где-то далеко над головой зазвучал звонкий голос подростка.
— А что ты хочешь? Это мы с тобой можем пить сколько угодно этого самогона. А парня вынесло даже от маленькой стопки. Ладно, уж. Поднимай на плечо, да тащи его на кладбище.
— Может, его прикопать там сразу? Чего его мучить?
— Что я слышу! Тебе живой понравился?
— Ну, — набычился парниша. — И что здесь такого?
— Редкий случай, — женщина отступила. — Да ты не злись, не надо. Я разве говорю что злое, недоброе? Я просто удивлена. Ты с живыми перестал общаться, кажется, лет двести назад. А мёртвых и до этого не особо уважал.
— И в кого ты такая умная?
— В тебя, твоё же, можно сказать, порождение!
— Иногда я об этом жалею. Ты поможешь?
— Тебе, — уточнила привидение. — Нет, я помогать не буду.
— Лэйла!
— Я уже две тысячи лет Лэйла. Как родилась ночью, так и назвали. Скажи, этот человек, — привидение опустилось рядом с Кириллом, скользнуло ладонью по его волосам. — Ты отпустишь его душу?
— Да.
— И он проживёт отмеченный срок?
— Да, — подросток засунул руки в карманы, сгорбился. — Я не знаю, сколько уже лет жизни отобрал у него этот контракт. Но…
— Но? — заинтересовалась Лэйла.
— Я не буду его убивать сам. И не отправлю туда, где его могут убить. Это… не входит в сферу моих интересов.
— О… — в глазах женщины что-то появилось и исчезло. — Ты…
— Чёрное затмение близится к концу. Там… произошло что-то. Первая печать погасла. Я скоро вернусь домой. И не хочу, чтобы возможно последний живой, которого я встретил, остался мёртвым только потому, что пришёл ко мне.
— Я так и не научилась тебя понимать. Тебя понять вообще невозможно.