В итоге, Антон, для таких, как мы, был создан Ад — самое мерзкое место в этом мире и за его пределами. Богу достаточно было отдать приказ, как разверзлась земная твердь, в самом низу раскола которой и „прописали“ Люцифера с его соратниками. Изначально Ад должен был быть местом небытия, о котором Бог не хотел ничего видеть и слышать. Там не должно было быть ничего хорошего, но и плохого тоже. Однако бюджет, выделенный на постройку Ада, сильно разворовали, в связи с этим у нас проблемы с отоплением, темно и глина с потолка сыплется…»
— И что, так все и было? — немного скептически уточнил я, забыв, что говорю с демоном, непосредственным участником событий.
— Ну, в общем-то, да, — кивнул Астарот. — Разве что матерных слов было гораздо больше, и освещение в СМИ никакое. Все же знают, что журналисты работают на Бога… — с этими словами демон помрачнел и задумался, углубившись в неприятные воспоминания.
— Уважаемый Астарот, ваша сказка никак не отвечает на мой вопрос, почему Дьяволу требуются адвокаты. И так понятно, что Ад существует, теперь уже наверняка, ведь здесь моя душа, — я вырвал его из раздумий, поерзав в кресле.
— Это только присказка, Шальков, а сказка — она впереди, — вздохнул демон. — Для того, чтобы уяснить самую ее суть, ты должен четко и безоговорочно принять и осознать одну-единственную вещь: Бог создал все сущее. Он создал Рай и Ад. Он создал Люцифера, тебя и меня. Вообще все. И если Бог этого захочет… — Астарот понизил голос до шепота, перегнувшись поближе к моему лицу через собственный стол. — То ему будет достаточно одного единственного движения мизинцем, одного поднятия брови, чтобы уничтожить нас всех к Божьей матери.
Астарот наградил меня долгим, пронзительным взглядом, таким, что сомнений не оставалось: он издевается. А как же извечная борьба Добра и Зла? Как же проходит война за души человечества, описанная в классической литературе?
— Ну, уж, наверное, не мизинцем… — попытался возразить я.
— Уничтожить, Шальков, — повторил демон.
— А… — заикнулся я.
— Испепелить! Раздавить! Стереть с лица земли, Шальков, превратить в прах!!!!! — заорал Астарот, сверкая красными глазами. Кажется, у него даже дым из ушей пошел.
— Хорошо! Хорошо! Я вам верю! — мне оставалось только отшатнуться.
— Отлично, — улыбнулся демон, тут же снова засияв, как новенький золотой. — Теперь, когда ты четко осознал всю серьезность ситуации, мы можем продолжить наш урок адской истории.
«И создал Бог Ад. И хотел он отвернуть от Ада свое лицо, но у него это не вышло, потому что он же всевидящий! И чтобы хоть иногда отдыхать от созерцания наших страшных рож, поставил он над Адом блок, чтобы ничего не знать о том, что там происходит.
Бог думал, что мы одни такие плохие, что хуже Люцифера никого быть попросту не может, потому что он мерзкий и своенравный. Простите, босс, учебник истории действующая власть писала!
Но Бог упустил из виду, что Люцифер — не единственное существо, которое не желало следовать его запретам и заповедям. Еще были люди, и были они куда хуже Люцифера, потому что жили в кредит и занимались нестандартным сексом, хоть это, мой дорогой Антон, есть практически одно и тоже. Люди грешили. Один за другим они поступали как Люцифер, отвергая и забывая заветы Всевышнего. Короче, он обиделся.
Он реально обиделся, Антошка, но поскольку истребить род человеческий, который Бог сам и создал, было как минимум не так-то просто и как максимум неприлично (потому что Создатель всегда прав), было принято решение ссылать их души в Ад, чтобы там они подвергались вечным мучениям до момента, пока Бог не простит их прегрешения.
И понял Бог, что Люцифер и его армия нужны ему, чтобы выполнять самую грязную работу, за которую не взялся бы ни один из ангелов Господних. Они, видите ли, под землей чихают от недостатка солнечного света, неженки хреновы. Помню, что творилось, когда в Преисподнюю явился Глас Господень, ангел Метатрон. В форме большого огненного громкоговорителя… то есть на самом деле светящегося шара он спустился, проломив нам и без того осыпающиеся земляные своды, чтобы провозгласить условия, на которых Ад и все его обитатели с того дня стали существовать…»
— Какие условия? — спросил я, поймав себя на мысли, что затаил дыхание, если оно у меня, конечно, на тот момент было.