Семья ужинала на кухне, я отлично слышал их. Разулся и прокрался, осторожно заглянув на кухню.
Мои свежеобретённые родственники сидели, окружив стол, оккупировав кухню как цыганский табор, кушали молча, сосредоточенно и сравнительно тихо.
Я появился в дверях, поймал взгляд отца и жестом позвал его в коридор.
Мама встала и сразу же захлопотала:
— Юра, встань, уступи Аркаше место.
— Но я же ещё не доел? — возмутился один из старших братьев, в тёмными густыми бровями.
Постарался запомнить для себя, как его зовут.
— Всё нормально, мама, я по дороге поел, — легко соврал я. С одной стороны, большую часть дня на ногах, только на вокзале скушал немного подозрительный расстегай. С другой — ужинать в обществе собственного семейства была для меня чересчур напрягающей перспективой. В конце концов надо пользоваться преимуществами молодого тела, которое небольшое время может не есть и не спать без всяких последствий.
— Мы с Аркашей побеседуем, — успокоил её отец.
…
— Прости, сын, что мы так накинулись. Просто ситуация… — начал он, когда мы вышли в коридор и скрылись с глаз остальных.
— Ничего, — само слово «прости», даже сказанное суховато, многое меняет. — Ты меня тоже извини. Вы всю жизнь на меня тратили, вкладывались, а я не оправдывал.
— Ну что ты, что значит не оправдывал?
— Пойдём в зал.
Мы сели в опустевший зал, и я был готов побиться об заклад, что семья прислушивается что есть сил, чтобы поймать обрывки разговора.
— Какие у вас планы? — серьёзно спросил я.
— Да какие там планы! Мы снялись с места в спешке, в панике, даже вещей взяли минимум. Сейчас мы дергаем за ниточки чтобы собрать хоть какую-то сумму и отправить графу с извинениями. Поэтому нам нужна любая копейка.
— Вот выписка, — я вручил ему выписку из банка с основного счета, с которого было снято ровно пятьдесят тысяч рублей.
— Не потратил, — выдохнул отец.
— Не совсем. Вот конверт. Обрати внимание на цифры на нём.
— Сорок пять? — озадаченно прочитал он.
— Да. Это моё принципиальное решение, я отдал Лещёву пять тысяч в качестве извинения за срыв сделки. Вергельд.
Глава семейства вздохнул и недовольно покрутил головой. По глазам видно, что он заводится и я сейчас словлю негатив.
Меня такой вариант не устраивал, потому что мне не двадцать, чтобы дуться на отца, я сам ему в старшие братья гожусь, если разобраться.
Как ни странно, именно эта мысль, о которой я благополучно забывал большую часть времени, помогла мне собраться с мыслями и силами для разговора.
Откашлялся и поднял руки в примирительном жесте.
— Разговор. Как равных. Но если хочешь просто надавить на меня авторитетом, я собираю вещи и ухожу.
— Это очень на тебя похоже, — он сжал губы в тонкие трубочки.
— Но так ты ни к чему не приходишь. Иной суммы не будет, моей поддержки не будет. Каждый сам по себе.
— А как же клан? А род?
— Семья — это поддержка и взаимная помощь в совместном достижении целей, а не тоталитаризм.
— Я не тиран! — нахмурился он, словно это затрагивало какие-то старые споры.
— Ты старше и патриарх клана. А я научился жить один, кое-чего добился и адаптировался в вольном городе. Попробуем поговорить на равных?
— Ну, давай попробуем, — чувствовалось, что такое решение далось ему трудно, но он старался, балансировал на гранях новой для него ситуации, города и правил игры.
— Вы уволились. Новой работы нет?
— Мы хорошие юристы, уверен, что сможем занять достойное место среди чиновников, работников прокуратуры, администрации, адвокатуры.
— Забудьте про госслужбу. Если нужны деньги, вам придётся брать взятки, а это не совсем в семейных правилах.
— Конечно, Аркаша, мы же не такие, — ужаснулся он.
— А Кустовой такой. Тут коррупция — норма жизни. И, кстати, поголовное незнание закона. В госаппарате не приживётесь. Но за небольшую взятку можно получить статусы адвокатов на вас и — работайте. Если есть желание заняться бизнесом, тут тоже плодородное поле.
— Филиновы — юристы, а не торгаши.
— Да как скажешь. Хотя я ничего плохого в коммерции не вижу. Тогда в ближайшей перспективе план такой — найти работу, адаптироваться, интегрироваться в общество, со всеми познакомиться. Общество тут криминальное, поделено на кланы, на семьи, этнические анклавы. Тут процветает контрабанда, и организованная преступность всех видов. Ей же принадлежит и большая часть бизнесов. То есть, если вы ходите наехать на бизнес, то сразу проверяйте, кто за ним стоит. Я вам чем смогу — помогу и подскажу. Если ты согласен на такой план, занимайте мой офис,