— Ну… звучит логично, — вынужден был согласится я.
— И чтобы напиться, мне нужно время, так что, барон… Давненько мне не шоферил барон, — усмехнулся Василий — притормози вот тут, зайдём в магазин.
— Ладно.
Дебелая тётка продавец смотрела на нас с нескрываемым подозрением, явно ожидая от такой пёстрой компании неминуемой попытки что-то стибрить.
Я уже принял (пользуясь случаем, ещё и пополнил запасы) зелье, которое делало меня похожим на цыгана, хотя главной его идеей было чтобы те, кто не знает меня близко, не узнали бы.
Всё дело в том, что если человек знает тебя хорошо, отдельные изменения во внешности лишь вызовут удивление, но не смутят.
Да, цвет кожи стал более смуглым, глаза карими, а подкрашенные волосы были цвета вороного крыла. Если добавить к этому набор из поддельных золотых украшений, то я действительно был далёк от своего «фоторобота».
Но в целом лицо и тело остаётся тем же.
Дядюшка По объяснял, что есть и более глубокое изменение по внешности, но базовые вещи поменять нельзя или крайне сложно.
Тот, кто со мной общался, может не раз удивиться «загару». А тот, кто не знает, по внешнему виду посчитает, что я цыган (молдаванин я!)
Так, тётка продавец сверлила недоверчивым взглядом нашу странную компанию. Я, похожий на цыгана и снова в том костюме, что когда-то по случаю у одного цыгана и выменял. Василий — вылитый степняк (ещё и пахнет так пронзительно, будто спал с конём в одной яме последние полгода), Джо — так и вовсе китаец. Правда, из нашей компании он выглядел опрятнее всех.
— Так, ордынцы, мать вашу. Чего вам надо?
Мы вытолкнули вперёд Джо.
— Нам коньячка пятилетнего и сыра кусочек, — стыдливо попросил внезапно застеснявшийся китаец.
— Ишь ты, коньячка, да ещё и пятилетнего, — в лёгком когнитивном диссонансе заворчала тётка, однако алкоголь продала.
Василий нашёл тут же у магазина брошенную бутылку из-под водки тёмно-зелёного цвета и прямо в машине перелил коньяк в неказистую тару.
— Маскировка! — горделиво пояснил он.
…
Мы выпустили изрядно подпитого Василия в полях.
Мастер по побегам, начинённый скрытыми магическими приблудами, вооружённый купленной у старьёвщика степняцкой саблей (её отнимут, но она — часть образа) ещё по дороге неторопливо выпил полбутылки коньяка из водочной емкости, а оставшиеся откровенно смаковал, со вкусом поедая сыр.
Он распрощался с нами, и вышел из посадки в направлении соседней, где у головорезов был стационарный пост–засада, а ещё дальше — тайный вход на Изнанку.
Он шёл, чуть покачиваясь на ходу и мычал какую-то местную песню, которую, как я надеялся, можно отнести и к кустовскому фольклору, и к степному.
Мы с Джо залегли. Он смотрел своим ясным взглядом, а я распаковал фотоаппарат.
Головорезы оказались на редкость ленивы. Они не то, чтобы не ловили его суматошно на поле, а вообще терпеливо дождались, чтобы он дошёл до них и только тогда вышли из густых кустов, тут же обступили, расставив руки в боки.
Василий, который всё это время держал в руках бутылку водки, вероятно, уже пустую, картинно поклонился им и неловко попытался бежать. Им даже не пришлось его хватать. Тут наш актёр погорелого театра притворно грохнулся оземь. Боевики радостно захохотали. Я сделал снимок, в том числе, чтобы понять, насколько хорошо работает фотоаппарат.
Его подняли, держали ровно, но, к счастью, не били. Старший боевик что-то выговаривал ему, а Василий покорно кивал. У него забрали саблю и велели идти прямо, подкрепив свои слова направляющим ударом по филейной части.
В очередной раз попавший в неволю Василий покорно пошёл, куда приказано.
Глава 6
Виражи
— Рад, что вы меня дождались! — я слегка поклонился семье Дяди Вани, которая весьма вольготно расположилась в мелком лесочке, рассевшись в тенёчке на бревнышках.
Они всё это время оставались следить за самолётом, были чем-то вроде авиаотряда.
— При ежедневной оплате как работникам медного завода в командировке, мы — это вообще само терпение, — саркастически ответил средний из братьев «Иванычей».
Он был прав, я оформил их всех, причём Дядю Ваню в качестве руководителя бригады, как внештатную ремонтную бригаду и им теперь начислялась зарплата, как будто они были от медного завода в командировке. Впрочем, в широком смысле так оно и было.