В итоге мы с Джо, который тоже вчера под давлением обстоятельств был вынужден пару раз выпить, но в целом держался молодцом, положили его во дворе под навесом, прикрыв ватным одеялом и поставив рядом тазик и кувшин с водой.
В грузовике поехали мы с Джо.
Я оставил машину в мастерской, и мы прогулялись до центра.
— А как он так накидался, не так много было самогона в бутылке?
— Вчера он выгреб всё, что смог за последние дни нагнать, а это большая бутыль. Выпили всё до капли, а потом пошли к какой-то бабке покупать «добавку». Он вернулся под утро, глаза стеклянные, но ноги как-то идут.
— Хорошо они не здесь наклюкались и не заблевали двор. Я хочу сказать, бывает и хуже.
У меня зазвонил мобилет, это была Ангелина:
— Привет, ты как? Я читала сегодня сводку по происшествиям. Там не твой офис обстреляли?
— Ты знаешь, мой. Ну, не только мой, по соседям тоже прошлись.
— В сводке написано «автоматическое стрелковое». Неужели из автомата стреляли?
— Ещё и из пулемёта. Могу с гордостью сказать, что я горячий парень, в которого стреляли из пулемёта.
— Шутник. Сам-то как? Пострадавших нет, прибывший наряд посчитал это актом устрашения.
— Актом «промахнулись, хотя лупили от души».
— Тебе назначили следователя от полиции, Кезоева.
— Козодоева?
— Кезоева. Он мужик смурной, но толковый.
Я притормозил и не стал выходить из-за угла. В районе офиса и правда были люди. Поскольку я человек скромный, то покинул вчера свой офис, что называется, «не дожидаясь». Сейчас там была не то, чтобы оперативно-следственная группа, а скорее неторопливый следователь в сопровождении двух патрульных.
— Аркадий, ты кого-то подозреваешь?
— Я особо и не скрываю, кого подозреваю. И даже знаю, как так получилось.
— И кого же?
— Вьюрковский обиделся на меня за то, что я развалил его наркомафию.
— Это серьёзное обвинение.
— И стрелял мне в грудь среди бела дня.
Она молча слушала.
— Я выжил благодаря артефактной защите, он и успокоился, а сейчас случайно узнал, что я не только жив, но даже цвету и пахну. По неизвестной причине обо мне написали местные журналисты. Вот он снова и послал карательный отряд.
— Ты говоришь настолько серьёзные вещи… Мне надо о таком доложить Губачевскому.
— Докладывай, я не против, только это ничего не изменит. Вы все будете взвешивать политические последствия, а я решать проблемы по мере возможности.
— Ты же не выкинешь ничего глупого?
— Я? Планирую один день отдохнуть от приключений.
— Следователь тебя вызовет повесткой. Хочешь, дам его телефон, ты сам наберёшь и подъедешь на допрос?
— Диктуй.
Мой план посидеть в офисе у Тайлера (ключ у меня, само собой, был, это же я его арендовал и даже замки поменял), ввиду наличия поблизости полиции, с которой я сегодня не хотел видеться, провалился.
Порядочные оперативники обязательно и не по разу обойдут соседние офисы. Примерно в районе угла здания нас и застал подъехавший на двуколке Чен.
— Ты в офис? — спросил его я.
— Кому-то же надо, — тяжело вздохнул он.
— Тоже верно, но я тебя о таком не вправе просить.
— Пусть меня допросят, я скажу, что ничего не знаю и вчера весь день меня тут не было. Удачно, что обстреляли несколько витрин, так можно делать вид, что огонь вели не по нам. Зато дам им возможность закончить с ними и узнаю, когда можно провести ремонт и восстановить офис.
— Здорово.
— Предлагаю тебе, босс, поехать на стройку.
— Куда? Вы уже строить начали?
— Мы. Курирует процесс сам Танлу-Же и он сейчас там. Будет здорово, чтобы собственник участка тоже присутствовал, вдруг какие-нибудь полицейские или поверяющие спросит, что происходит, а на стройке одни китайцы?
— Тогда я заберу у тебя двуколку, машина моя в китайском квартале стоит.
Так я попал на стройку, о начале которой даже не знал.
Внешне мало что изменилось, всё тот же забор, только на воротах изнутри молчаливый немолодой китаец, который сидел на стуле и курил длинную трубку. Увидев меня, он без лишних слов кивнул, словно я его о чём-то попросил и приоткрыл дверь, впуская меня.
Ну да… Китайцы.
Тут поменялось примерно… всё! Если в моём сознании проект БЦ только на подготовительном этапе растягивался на недели и месяцы, то китайцы уже работали, причём основательно, со знанием дела.