Судя по табличке на стойке, администратор был тёзкой императора, в том смысле, что звали его Пётр. Но конкретно этого так называть не хотелось.
— Петя, не надо мне никаких баб сватать, чёртов сутенёр.
За моей спиной иллюзорно«материализовалась» бронированная креветка, трёхсоткилограммовая тварь Изнанки второго уровня. Пару секунд она с гастрономическим интересом посмотрела на оцепеневшего администратора глазами-бусинками, после чего беззвучно исчезла.
— Я желаю, — продолжил свою мысль после небольшой угрозы (он-то не знает иллюзия это или личный фамильяр, что может водиться у благородных?), — умыться с дороги и завалиться спать, и чтобы ни одна тварь меня до утра не беспокоила, для чего оплачиваю сразу за двое суток, чтоб не переживать за Ваш чек-аут.
— Не переживайте, нет у нас никакого этого Вашего аута. Так и запишу, что Вы — девственник-с.
— Пиши, что хочешь. Сколько с меня за номер?
— Двадцать два рубля за два дня-с. И пачпорт-с Ваш нужен-с, — он неосознанно исказил слов паспорт и стал добавлять мещанское «с» к некоторым словам. И в целом тон его стал намного менее борзым, чем в начале разговора.
Я расплатился с ним, а паспорт дал на имя Алмаза, деревенского жителя с явными молдавскими корнями. Ни к чему мне филиновскими документами в этом городе светить.
…
Мне и правда дали поспать, я провалялся до одиннадцати, что мне несвойственно, однако и денёк выдался тот ещё.
Проснувшись, я умылся и решительно направился в город Челябинск. Интересно, у них тут был метеорит? Ну типа, планета решила защититься от метеорита, испугав его Челябинском, чтобы не вышло как с динозаврами (в моём мире сработало).
Спросил у сменившегося администратора. Судя по табличке, этого звали Агафон.
— Любезный, а в которой стороне тут центр?
— По улице Сербской, — он показал рукой, — в направлении Первого озера, только не до него, конечно.
— Первое озеро? А что, есть второе?
— Есть, конечно, — покорно вздохнул он с терпением человека, привыкшего проявлять спокойствие в общении с тупицами, — Оно, само собой, после Первого.
— А у вас тут не заморачиваются с названиями, да? А третье есть? Вообще много озёр?
— Много. У нас много озёр и ответов на дурацкие вопросы тоже много.
…
В Челябинске была «связь», общие принципы которой мне не до конца понятны, во всяком случае, дикое сочетание магии и радио для меня штука достаточно таинственная. Что сказать, для человека, который не знает магию, мир наполнен физикой.
Но связь была.
Набрал агента Константина. Трубку долго не брали. Нажал «отбой» и набрал Танлу-Же. Всё же он, наверное, волнуется за меня.
— Приветствую, дорогой друг Аркад Ий. Мы, наверное, сейчас не обо всём можем говорить?
— Наверняка. И я тоже рад Вас слышать, друг Танлу-Же.
— Но хоть что-то можете сказать? Вы в Москве? Как там погода?
— Уже в Челябинске. Был, был в стольном граде, все… скажем так, дела, я сделал.
— И как у нас дела? — осторожно спросил меня китаец.
— Во-первых, они у нас есть.
— Это уже хорошо.
— Во-вторых, мне как минимум не запретили мою деятельность, а это означает, что дел у нас невпроворот, работать и работать.
— Мы не ленивые. Всё сделаем. Рад Вам доложить, что строительство ведётся с опережающими темпами, днём и ночью. Я решил, что стоит закончить Ваш БЦ до того…
— Пока меня не закрыли в клетку, как обезьяну?
— Я совсем не это имел в виду.
— Ну что Вы, Танлу-Же, Вы правильно поступили и как истинный воин, делали всё возможное и правильное на своём участке. А как там парни?
— Ваш предок очень помог, наша община готова поставить ему небольшое святилище, только не очень представляем, как это сделать в вашей традиции.
— Ставьте в вашей, в китайской, ему будет приятно.
— Вы уверены или предполагаете сейчас?
— Хм. Давайте я у него уточню, когда буду общаться.
— Каждый раз удивляюсь. Общение с Предком — это такая редкая и волнующая штука, Аркад Ий.
— Он у меня мировой парень. Так что там Василий и Нианзу?
— Много спят, очень слабые и вообще словно перенесли тяжёлое заболевание.
— Но лучше?
— Безусловно. Они мало что помнят, но Василий оказался крепкий орешек, даже в сонном состоянии он ухитрился утащить Нианзу, только ушёл на это не час, а несколько дней. Для него происходящее было как сон, как бред. Но Вы правы, склонность к побегам оказалась его глубоко сидящей природой.