— Ну ты же не такой, как я? — спросил меня собеседник несколько озадаченно.
— А какой я, Амвросий Дмитриевич? Вы вообще прежде, чем посылать ко мне убийц с ножичками и пулемётиками, узнали — а что за пассажир этот Филинов Аркадий?
— Твоё полицейское досье у меня в столе!
— И Вы его прямо читали?
— Просматривал. Не настолько ты, знаешь ли, важен в моей жизни.
— А Вы посмотрите на него другими глазами. И может поймёте, какой я. Что я младший сын фактически без прав в своём роду, выгнан подальше, чтобы не портил своим видом горизонт, что я тут выгрызаю всё сам, зубами и тяжким трудом.
— Такой уж тяжкий труд. Сдать моих подопечных полиции.
— Тяжкий. И с моей точки зрения, всё было не так.
— А как?
— Обратился ко мне один степной каган, попросил отмотать нефтефабрику.
— Это где тот придурок Кремер был директором?
— Да, она. И мне понадобилось его устранить. Ну кто же знал, что там Ваш интерес был замешан.
— Да просто второстепенное помещение под фасовку, ну какой там интерес?
— Не знаю. Но Ваши подопечные попытались меня похитить, потом убить.
— Это Жека сам решил, я не лез в операционные вопросы, — заворчал Вьюрковский.
— И тем не менее, они принялись воевать со мной в полный рост. А мне что, помирать, раскинув лапки? Хрен там плавал, я Ваших дружков укатал в бетон, и Вы это знаете.
— И сделал ты это зря.
— Ну, может я и жалею в моментах. НО! Я живой и здоровый жалею, а они — нет. Нехрен было меня трогать. И к Вам это тоже относится. Ваш сотник и несколько бойцов стали жертвой этой глупости.
— Невелика потеря, — фыркнул он. — И мой отряд с пулемётом всё ещё на свободе и готов сразу после разговора повторить свой обстрел, но только в этот раз уже заряженными магией пулями, так что тебя никакой магический щит больше не спасёт. Затем, собственно, и звоню. Два раза «ха»!
— И с тем же нулевым результатом. Валяйте, нихрена не выйдёт, хоть усритесь там со своим пулемётом! — грубо возразил ему я. — Лучше попробуйте со мной договориться.
— Каков франт! Да кто ты такой, чтобы с тобой договариваться?
— Барон. Граф, я твою мать, барон! А ещё один из немногих, кто тебя не боится.
— Смелый, значит?
— Не совсем. Тут дело в том, что я как пешка, как пехотинец на поле боя. Мне некуда бежать, нечего терять, я один и за душой лишь пистолет, да потрёпанный гражданский кодекс.
— Думаешь, это делает тебя равным мне? Думаешь, я ценю то, что ты не попытался сдать меня полиции?
— Я умный, знаю, что полиция против Вас побоится выступать, так зачем тратить бумагу на пустое нытьё?
— Как и все прочие чиновники, — согласился он. — Но всё же ты оказался крепким малым, упорным. Не сбежал, не пошёл в полицию, к Губачинскому. Так чего ты хочешь, Филинов?
— Жить. Работать, деньги зарабатывать. Тратить их, воздухом дышать.
— Работать на меня пойдёшь?
— А какое будет предложение?
— Ну… Ты работаешь на меня, я тебе плачу.
— Абстракция. Мне нужны конкретный функционал, обязанности, что за проекты. Возможно Вам надо восполнить пробелы, которые возникли после выпадения «Братства»? Какая зарплата, уровень полномочий и власти, рабочее место?
— Ну ты загнул!
— Я же говорил, что умный.
— Ну, я подумаю. Но и пулемёт не убираю. У тебя всё ещё есть возможность драпануть.
— Пока не планирую. Да и куда мне бежать? На Карибы, стать пиратским матросом, пить ром, дышать морским ветром и соблазнять знойных красоток? Я адвокат, мне место в городе. Мне нравится Кустовой.
— С ромом у тебя больше шансов дожить до старости. Долго жить это тоже, знаешь ли, кайф. Ладно, ты меня утомил. Посиди, подожди, приедут мои парни с пулемётом или нет. Ха-ха.
Звонок оборвался.
Своеобразное прощание.
Дрожащей рукой я положил трубку. Распрямил чуть застывшие в напряжении пальцы. Кто сказал, что всё это даётся мне легко?
…
Я действительно сидел, собираясь с мыслями. Я не ждал пулемётчика. В конце концов, мне удалось Вьюрковского зацепить.
Как ни странно, у меня появлялся шанс вырулить ситуацию, постепенно уладить конфликт. Однако у Филина на этот счёт был вполне ясный приказ и очень конкретная угроза в отношении меня. И пытаться обмануть древнюю птицу я не собирался.
Под окнами проехала машина, которая громко чихнула выхлопной трубой, а я даже не вздрогнул.
Посчитал это хорошим знаком. Собрал документы в портфель, проверил пистолет, и пошёл к Губачинскому. Не тому, правда, что имел в виду Вьюрковский. Город у нас тесно переплетённый.