Лера потянула Сокола к себе и крепко обняла за спину, прислушиваясь к его сердцебиению.
– Даже когда мы разнесли к чертям «Фобос» и освободились от кабальных контрактов, я мог поехать домой. Но вновь не сделал этого. Все эти годы я тупо слал деньги. Как будто меня это оправдывало. Или извиняло.
– Малыш…
– Нет, я мозгами всё отлично понимаю. Поступил как мудак. Но мой позвоночник каждый раз буквально полыхал от этих мыслей. А потом ты улетела в Испанию. И уже это меня по-настоящему накрыло. Я просто взял и приехал к матери. И понял, что по собственной дурости потерял восемь лет.
Лера шмыгнула носом, вытерла глаза и уткнулась лбом в его спину:
– Мне так жаль…
– Нет. Я рад.
– Рад, что потерял столько лет?
– Рад, что не потерял оставшиеся. И так – во всём. Меня, конечно, бесит, что все вокруг говорят, как положительно ты на меня влияешь. Как будто я хренов подросток. Но блин. К сожалению, они правы.
– Дим…
Он повернулся к Лере, иронично улыбаясь. Но она заметила его слипшиеся влажные ресницы и нежно поцеловала в глаза.
– Давай колись. Почему же ты со мной?
Она со вздохом усмехнулась.
– Только не говори, что тебе со мной просто хорошо.
– Ты воскресил меня.
Дима вскинул одну бровь.
– И без осуждения позволил быть собой. Не прятаться в броню пиковой королевы, а давать волю чувствам и эмоциям, несмотря на то, что тебя самого они ранили.
– Ммм… Ты про отъезд в Испанию? И про твой ночной побег?
Лера опустила голову и кивнула:
– Я давно забыла о подобной роскоши. Полгода назад я бы назвала эти поступки жуткими глупостями.
– Прекрати. Это, конечно, было… слегка жестоко, но правильно. Нельзя держать всё в себе. Иначе в один прекрасный, а точнее, в самый неподходящий момент ты слетишь с катушек. Хотя, если честно, я не горю желанием повторять этот опыт и прошу тебя придумать какой-то менее отчаянный способ грустить, – он тихо рассмеялся, с надеждой глядя на Леру.
– Хорошо, я… постараюсь делать это иначе. Однажды в моей жизни было полгода слёз. Я то и дело плакала от боли, обиды, ужаса, безысходности. Конечно, и поводы были что надо… В этот раз я то и дело сбегала. От мужа, потом от тебя…
Дима покачал головой и взял в ладони её лицо, смахивая слёзы большими пальцами:
– Ты сбегала не от меня. Ты делала это, чтобы не сойти с ума.
– Наверное. Ты прав.
– Не плачь, – он нагнулся и прижался к Лере лбом. – Всё хорошо.
– Пфф… Вы чего тут?!
Они оба дёрнулись от неожиданности и одновременно отвернулись от внезапно появившегося Арчи.
– Кто кого обидел?
– Никто никого не обижал. Чего тебе? – Сокол свёл брови, изображая спокойное недовольство.
Арчи достал сигарету и прикурил прямо от огня:
– Ничего. Вышел отдышаться. Ещё немного, и меня накроет сахарная кома.
Лера шмыгнула носом и придвинулась ближе к Диме:
– Садись, обжора.
Арчи плюхнулся рядом и пристально посмотрел на друзей:
– У вас точно всё в порядке?
– Да. У нас всё шикарно, – улыбнулась Лера.
Дима незаметно ему подмигнул.
– Ладно. В этот раз было достаточно вмешательств в личные дела.
– Да уж…
– Что? Между прочим, я за тебя впрягся!
Лера хмыкнула и похлопала Арчи по плечу:
– Спасибо. Ты настоящий друг.
Сокол встал с диванчика и размял спину:
– Существует какая-нибудь вероятность того, что вы оставили нам немного торта?
Арчи хохотнул:
– Не прям чтобы конкретно вам! Мы просто уже под завязку. Налетайте.
* * *
– Как настроение?
Лера в чёрном атласном платье сидела напротив Дениса и иронично ухмылялась.
– Очень… странное. Начать работать на собственных телохранителей… Сказал бы мне кто-то об этом пару месяцев назад, я бы рассмеялась.
– Жизнь – самый гениальный и безжалостный сценарист.
– Джордж Мартин.
– Что?
– Самый безжалостный в этом плане – Джордж Мартин, – Лера опустила глаза и рассмеялась.
– Согласен. Ладно, начнём. Я подумал, что есть смысл использовать твой богатый опыт в продажах. А заодно освободить меня от необходимости говорить круглосуточно семь дней в неделю. Потому что я ненавижу говорить.
– Я заметила.
Денис с удивлением приподнял брови:
– Не понял…
– Что? По-моему, рулить и стрелять у тебя получается лучше.
– Какой-то неоднозначный комплимент.
Лера пожала плечами: