Уже упомянутый Е. Васьковский делал оговорку: «Но если кто-либо путем публичного скандала сам разоблачит свою частную жизнь и тем подвергнет ее обсуждению общественного мнения, тогда положение дела изменяется. Тогда возникает вопрос: не пятнает ли образ действий этого лица достоинства и чести того сословия или той корпорации, которой оно принадлежит?» А как быть, если скандал инициирует и раздувает пресса, что сейчас нередко бывает?
Боюсь, что дисциплинарной оценке приведенных примеров не сильно поможет ссылка на отсутствие неопределенности, а если при этом учесть, что реальная жизнь столь неожиданна и многогранна…
Предвижу возражения на свою критику расширения ответственности адвокатов, состоящие в том, что и иным группам лиц, объединенных по профессиональному признаку (например, врачам, сотрудникам аппаратов судов), предписано и вне рабочего времени вести себя надлежащим образом[9]. Но дело в том, что такого рода предписания сконструированы всего лишь как единичные нормы-принципы, по сути представляющие собою декларативные пожелания, и не более того.
Совсем другое дело — адвокатская корпорация, вооруженная как кодифицированным нормативным инструментарием, так и организационной структурой дисциплинарного разбирательства и санкционного воздействия со всеми ее достоинствами и недостатками, включая региональную специфику палат и личностную — их руководителей. Неслучайно по итогам обстоятельной работы по изучению отечественной адвокатской деятельности Международная комиссия юристов в отчете за 2015 г. под названием «Становление сильной адвокатуры в Российской Федерации» отметила: «…Меры дисциплинарной ответственности не применяются достаточно строго и последовательно, что может привести к непоследовательному и производному толкованию того, какое поведение составляет дисциплинарный проступок». Здесь же содержится и следующее предписание: «Необходимо строго соблюдать гарантии защиты от злоупотребления дисциплинарным производством в отношении тех адвокатов, которые действуют в соответствии с профессиональной этикой».
Приведенные тезисы выступают в качестве еще одного довода в пользу того, что в обстановке, когда отдельные решения органов адвокатского самоуправления об избавлении от членов корпорации вызывают серьезные сомнения в их обоснованности, расширять сферу применения дисциплинарного преследования по меньшей мере преждевременно.
VI. Поможет ли нам заграница?
Другим контрдоводом наших оппонентов, скорее всего, станет ссылка на международную практику, допускающую в ряде стран расширение пределов действия этических норм, что становится темой для обсуждения юридического сообщества, особенно относительно поиска разумного баланса между приватностью частной жизни и правоограничениями[10]. К примеру, Кодекс поведения итальянских адвокатов предусматривает, что его правила подлежат применению к поведению в частной жизни адвокатов, если они ставят под сомнение свою репутацию или пятнают профессию адвоката. Кодекс казахских адвокатов гласит, что поведение адвоката должно отвечать требованиям закона и принципам нравственности как при оказании юридической помощи, так и в быту и личной жизни.
Однако мы не найдем таких же четких положений, если внимательно рассмотреть Генеральные принципы этики адвокатов, одобренные правлением Международной ассоциации юристов; Хартию основополагающих принципов адвокатской деятельности, принятую на VI Петербургском международном юридическом форуме; Кодекс поведения шведских адвокатов; Правила надлежащего профессионального поведения для адвокатов Финляндии и целый ряд иных документов подобного свойства. Существует также «Общий кодекс правил для адвокатов стран Европейского сообщества», принятый Советом Коллегии адвокатов и юридических обществ Европейского сообщества 28 октября 1988 г. во Франции (Страсбург), на который призваны ориентироваться разработчики этических установок в государствах, входящих в ЕС. В нем также нет аналогичных императивных предписаний. Судя по нормативно закрепленным результатам внедрения целеполаганий «Общего кодекса», здесь можно говорить о весьма существенной дискреции, когда в одних случаях, подобно вышеприведенным, кодексы прямо допускают их возможное применение к бытовой жизни, а в иных ситуациях таких указаний не содержится либо они весьма ограниченны. К примеру, в Кодексе поведения адвокатов Дании специально оговорено, что возможная экспансия дисциплинарной ответственности допустима только применительно к вопросам финансового характера или бизнеса.
9
См.: Постановление Совета судей РФ от 27 апреля 2006 г. № 156 «Об утверждении правил поведения работников аппарата судов».
10
См.: Сообщение о конференции Совета адвокатов и адвокатских объединений стран Европейского союза (Ереван, март 2018 г.) на сайте ФПА РФ: http://fparf.ru/news/all_news/news/47345/