По одному из подобных обращений дисциплинарные органы, оправдывая адвоката, отмечали явную ошибочность тезиса о том, что во всех случаях адвокат должен занимать активную позицию по делу, так как необходимость осуществления активных процессуальных действий и выбор момента их совершения зависят от множества факторов: содержания и специфики позиции по делу, выработанной тактики, в том числе по вопросу о представлении доказательств, условий конкретной процессуальной ситуации, целей доверителя и т. п. Поэтому в каждом конкретном случае на заявителя возлагается бремя представления доводов и доказательств, подтверждающих, что адвокат должен был действовать с иной степенью активности и в чем именно это должно было выражаться.
В подобных случаях органами адвокатского самоуправления даются такие разъяснения: «По общему правилу, органы адвокатского самоуправления не считают для себя допустимым вмешиваться в вопросы определения тактики защиты (работы по делу), избираемой адвокатом, который по своему статусу, закрепленному законодательно, является независимым профессиональным советником по правовым вопросам (п. 1 ст. 2 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации»). Квалификационная комиссия разъясняет заявителю, что тактика ведения защиты определяется конкретными обстоятельствами соответствующего дела и данный вопрос не регулируется законодательством об адвокатской деятельности и адвокатуре и не находится в компетенции дисциплинарных органов адвокатского самоуправления».
Дисциплинарная практика показывает, что чаще всего претензии доверителей к адвокатам, касающиеся тактики ведения дела, сводятся к следующему: общая безынициативность, непредставление для приобщения к делу важных документов, незаявление нужных ходатайств, неподготовка жалоб, пассивность при проведении следственных действий, неистребование новых доказательств, неубедительное выступление в суде, недостаточно качественное изучение материалов дела, составление слишком короткой апелляционной жалобы и т. п.
Понятно, что при отсутствии в жалобе документально подтвержденных указаний на конкретные нарушения адвокатом предписаний закона или профессиональной этики (например, не подготовил и не направил апелляционную жалобу на обвинительный приговор; не приложил к исковому заявлению документы, предписываемые ГПК РФ) такого рода претензии отвергаются.
Но в то же время встречаются случаи, когда некоторые адвокаты пытаются прикрыть свою недобросовестную работу ссылками на избранную ими тактику работы по делу. Так, адвокат без уважительных причин не явился в суд, что явилось основанием для оставления иска без рассмотрения и последующей жалобы доверителя в адвокатскую палату. В своих объяснениях адвокат не отрицал своей неявки, повлекшей оставление иска без рассмотрения, но объяснил ее избранной им тактикой защиты прав доверителя. Однако тот категорически отрицал факт согласования с ним таких действий. В итоге квалификационная комиссия и Совет с полным основанием констатировали уклонение адвоката от исполнения поручения, предусмотренного соглашением об оказании юридической помощи. Какого же рода бездействие адвокатов является порочным? Представляется, что ответ на этот вопрос стал ясным из вышесказанного. Тем не менее рассмотрим его на ряде примеров из дисциплинарной практики.
• К. заключил с адвокатом П. соглашение на оказание юридической помощи его несовершеннолетнему сыну, предметом которой являлось получение страхового возмещения по страховому полису в связи со смертью матери. В нарушение условий соглашения адвокат П. не совершила ни одного действия по его исполнению, на телефонные звонки доверителя не отвечала, сама не звонила, номер телефона заявителя К. заблокировала. Статус адвоката П. был прекращен.
• За неоказание доверителю помощи в выработке и разъяснении позиции при рассмотрении судом дела о принудительной госпитализации в психиатрическую больницу, непринятие мер по сбору и представлению суду письменных доказательств, неподачу ходатайства о вызове свидетеля, на основании показаний которого доверитель была принудительно госпитализирована, что повлекло для нее тяжкие последствия, Совет применил к адвокату меру дисциплинарной ответственности в виде прекращения статуса.
• Избранная адвокатом форма юридической помощи в виде пассивного нахождения в кабинете следователя во время допроса его доверителя была признана не соответствующей предписаниям законодательства.