Отдельные примеры в данном сборнике говорят о возможности привлечения к дисциплинарной ответственности заведующего юридической консультацией за ненадлежащую работу по организации назначений адвокатов, в том числе при необходимости замены одного адвоката на другого («Заведующий консультацией, получив заблаговременно сообщение, что адвокат по уважительной причине не имеет возможности явиться в судебное заседание по делу, в котором адвокат принимает участие, обязан принять все зависящие от него меры для замены этого адвоката»).
Приводимая подборка дисциплинарной практики интересна для нас еще и тем, что в ней хотя и весьма незначительно, но уже начинает высвечиваться проблема существования так называемых карманных адвокатов, которые в угоду дознавателям, следователям и судьям стали всё чаще игнорировать свои профессиональные обязанности. В одном случае мы узнаём о наложении строгого дисциплинарного взыскания за «выполнение адвокатом просьбы следственных работников об участии в проведении действий в порядке статьи 201 УПК РСФСР (аналог ст. 217 УПК РФ. — К.Р.) без ордера, лишь с последующим оформлением поручения в консультации». В другом разъясняется, что, «если адвокат не имеет поручения консультации и ордера, он не должен принимать участия в рассмотрении дела даже по просьбе судьи, который будет рассматривать дело (такая просьба вызвана была нежеланием судьи отложить слушание дела в связи с отсутствием защитника, участие которого по делу являлось обязательным)».
По нашим наблюдениям, рост числа адвокатов, которые как минимум халатно относились к своим профессиональным обязанностям, получив назначение войти в дело в качестве защитника, а как максимум — совершали предательство, содействуя лицам, в производстве которых находится уголовное дело, в осуществлении функции обвинения, произошел с изменением процессуального законодательства, более активно допустившего участие адвоката на досудебной стадии уголовного судопроизводства. Иными словами, значительно расширились легальные возможности для контактов защитников с представителями обвинительной стороны.
А в дальнейшем усугубило картину мощное вторжение товарно-денежных отношений в российскую правовую действительность, которому сопутствовало существенное снижение барьеров для желающих стать адвокатами. Отметим, что в 1998 году Г.М. Резник с явным огорчением признавал: «Наша российская адвокатура начинает приобретать все более густую прокурорско-ментовскую окраску»[30], а проводившиеся научные исследования того времени выявили существование на практике такого печального и отнюдь не редкого феномена, как связка «следователь — свой адвокат»[31].
По этому поводу судья Верховного суда РФ в отставке Н.А. Колоколов в весьма доступной форме разъясняет: «Чего ожидают от адвоката по назначению дознаватели и следователи? В неофициальном обороте всегда существовало понятие “карманного адвоката” — защитника, который появился в деле по протекции самого следствия. Для такого адвоката участие в деле — это исключительно источник дохода. Грамотно оформленный следствием допуск адвоката к участию в деле — железная гарантия, что в случае отказа обвиняемого от первоначальных показаний суд данное изменение в его поведении оценит критически, ибо никто еще не отменял неписаного, но железного правила “первое слово дороже второго”»[32].
Оставляя на совести высокопоставленного экс-служителя правосудия суждение по поводу значимости «первого слова» (как явно предлагаемой к реанимации разновидности печально известной «царицы доказательств»), заметим, что далеко не все представители силовых ведомств одобряют существование «карманных адвокатов», при этом хорошо зная причины и способы их фиктивной деятельности.
В опубликованной в «Вестнике Уральского юридического института МВД России» статье под названием «“Карманный” адвокат — служитель стороны обвинения» Т.В. Черкунова не без оснований пишет, что на практике эффективной реализации устранения защитника по соглашению способствуют некоторые недобросовестные представители профессионального адвокатского сообщества. Вследствие спроса со стороны должностных лиц, ведущих предварительное расследование, организовалась целая группа адвокатов-защитников, которые прибывают на следственные действия по первому звонку следователя (дознавателя), подписывают протокол следственных действий, в проведении которых не участвовали, не заявляют возражений и ходатайств, молчат на следственных и иных процессуальных действиях, выступая в роли безмолвных статистов, склоняют подзащитного к признанию вины[33].
30
31
33