В тот же день объявили, что курс размена французского реала устанавливается в сто пара, а он было уже достиг ста десяти пара, и население страдало от ущерба.
В пятницу 22-го числа этого месяца (5.Х.1787) все эмиры отправились провожать Хасан-пашу. Он намеревался сразу же после пятничной молитвы уехать. Когда все собрались к нему, то паша арестовал заложников 'Осман-бея ал-Муради по прозвищу ат-Танбурджи, Хусайн-бея Шифта и 'Абд ар-Рахмана ал-Ибрахими. Затем он распорядился арестовать [235] Хасана — катходу ал-Джарбана и Сулаймана Кашифа Канбура. Хасан бежал, пустив свою лошадь во весь опор. Его преследовали солдаты вплоть до дома Хасан-бея ал-Джиддави, где [беглец] успел добраться до входа в гарем Хасан-бея. Последний находился в это время во дворце [паши]. Возвратившиеся солдаты сообщили об этом паше в присутствии Исма'ил-бея. Последний обратился с вопросом к Хасан-бею, а тот сказал: “Если он в моем доме, то возьмите его”. Послали за ним и доставили его.
В тот же день сместили 'Османа — катходу мустахфазан. Вместо него назначили Мухаммада Кашифа — катходу Исма'ил-бея.
В субботу 23-го числа этого месяца (6.Х.1787) Хасан-паша уехал из Каира, захватив с собой заложников. Его поехал сопровождать до Розетты Ибрахим-бей Кишта. По пути Хасан-паша посетил мавзолей Ахмада ал-Бадави в Танте.
Из приезда Хасан-паши в Египет и отъезда его ничего, кроме вреда, не получилось. Он не отменил вновь введенные поборы, не положил предел произволу. Больше того, он узаконил злоупотребления и вновь введенные поборы. До него все это скрывалось из опасения, что все это станет известно Порте, и все отрицалось. Возлагавшиеся на Хасан-пашу надежды и иллюзии утрачены.
По прибытии Хасан-паши в Египет стал гибнуть скот, а ведь на нем свет держится. Хасан-паша усилил притеснения. Повышенные поборы, которые Хасан-паша по приезде отменил, но затем по совету Исма'ил-бея восстановил, назвали налогами освобождения. Хасан-паша учредил дополнительные налоги, а оставленные старые налоги именовались отмененными налогами и [налогом] ат-тахрир. Сверх основного поземельного налога — хараджа во многих провинциях стали собирать [новые налоги]: ал-мудаф, ал-баррани 644, 'ава'ид ал-кашифийа 645 и многочисленные [другие] поборы. Повысили [налог] ат-тахрир, мал ал-джихат и прочие.
/147/ Если бы [по приезде в Египет] Хасан-паша умер в Александрии или в Розетте, то население [Египта] жалело бы умершего, воздвигло бы на его могиле мазар 646 — усыпальницу, которая стала бы местом паломничества.
А что касается тех, кто умер в этом году из знатных, то умер достойнейший, выдающийся ученый, единственный для своего времени знаток наук умозрительных и традиционных, шейх мусульман, благословение всех людей — шейх Ахмад ибн Мухаммад ибн Ахмад ибн Абу Хамид ал-'Адави ал-Аз-хари ал-Халвати, маликит, известный по прозвищу [236] ад-Дардир. Он родился, как сам он об этом рассказывал, в Бани 'Ади в 1127 (1715) году. [Здесь] он усвоил Коран, научился читать его нараспев. Пристрастившись к наукам, он приехал в ал-Азхар, стал посещать занятия улемов и слушать самых достойных шейхов. Он посещал занятия Мухаммеда ад-Даф-ри, по его же уговору хадисы он изучал у шейха Ахмада ас-Сабага и у Шамс ад-Дина ал-Хифни. У него-то он закончил курс, и тот направил его по истинному пути. Право шейх ад-Дардир изучал у шейха 'Али ас-Са'иди, посетив большую часть его занятий. У шейха ал-Хифни он воспринял зикр и учение тариката ал-Халватийа, так что стал его самым выдающимся учеником, как это уже отмечалось. Он стал выдавать фетвы даже еще при жизни своих учителей — все это с большим тактом, скромно и с должным благочестием.
Шейх ад-Дардир посещал некоторые занятия шейхов ал-Маллави, ал-Джаухари и других, но больше всего был привержен к шейхам ал-Хифни и ас-Са'иди и поддерживал тесные отношения с ними. Был он человеком с мягким сердцем, доброй душой, благородным характером. Мы упомянули его прозвище — его происхождение связано с бедуинским племенем, обосновавшимся у него в селении. Шейхи того племени носили такой титул, и отец Ахмада ибн Мухаммада, учитывая значительность [шейха племени], его известность, счел за благо дать то же прозвище своему сыну.
Покойному принадлежат сочинения: комментарий на Мухтасар Халила или ответ на выводы ал-Уджхури 647 и аз-Зуркани; в этом исследовании он ограничился рассмотрением наиболее обоснованных высказываний. Ему принадлежат также основополагающая работа по [маликитскому] мазхабу, которую он назвал Акраб ал-масалик ли мазхаб Малик; Рисала фи муташабихат ал-Коран; ал-Харидат ас-санийа фи-т-таухид в стихах и комментарий к ней; Тухфат ал-ихван фи адаб ахл ал-'ирфан — по суфизму; комментарий к молитве шейха Карим ад-Дина ал-Халвати; комментарий к предисловию книги сейида Мухаммада Камал ад-Дина ал-Бакри о единобожии; а также такие труды, как трактат относительно красноречия, трактат по тарикату Хафса, трактат о благородном маулиде, трактат, комментирующий слова ва-фаитов: “О мой господь, о единственный, о мой господь, о вечный, о возвышенный, о мудрый!” [Шейху Дардиру принадлежат также] комментарий к Маса'ил кулл салат буттилат 'ала-л-имам — работе, написанной шейхом ал-Били, комментарий к рисале о единобожии, принадлежащей перу Димурдаша; Рисала фи-л-исти'арат ас-салас; комментарий к [237] Адаб ал-бахс; рисала, [анализирующая] комментарий к молитве сейида Ахмада ал-Бадави; незавершенный комментарий к аш-Шама'ил; исследование о благих молитвах под названием ал-Мурид ал-барик фи-с-салат 'ала афдал ал-хала'ик; ат-Тауджих ал-асна би назм ал-асма'и ал-хусна. [Он составил] сборник, в котором упоминаются иснады шейхов, а также исследование, выполненное им в виде комментария к посланию кади Египта 'Абдаллаха-эфенди по прозвищу Татар-заде, [где комментарий] на слова из Корана “В тот день, как придет какое-нибудь знамение Господа твоего...” [VI, 159/158]. Ему принадлежат и другие сочинения. Я слышал его стихи. (...)