Последний слизень падает под пулями тяжелого пулемета. Я собираюсь отправиться на базу, доложить о том, что все бойцы моего отряда мертвы. Но Андрей обращает внимание на противника покрупнее. Большими шагами ко мне приближается тарантул. Андрей уже пытается попасть ему по глазам из пистолетов. Одного глаза уже нет, но осталось еще семь. Я разворачиваюсь и стреляю из пулемета.
— Эх, гранаты надо было поберечь! — говорю я.
— Откуда же было знать, что он здесь появится? — оправдывается Андрей. — Давно не видно их было. Уж не последний ли остался?
Ни на пулеметную, ни на пистолетную очередь тарантул не реагирует. Огнемет не стоит даже доставать. Испытано. Не берет. Подойдя вплотную, он заносит две клешни надо мной. Мы с Андреем кидаем оружие и ухватываемся за каждую клешню. Ноги Андрея не выдерживает такого давления, и Людвиг становится на колени. Из-за спины тарантула показываются две задние клешни. Острые наконечники обрушиваются на мою голову. Отворачиваюсь и пытаюсь отклониться вправо. Но мощные лапы уже пригвоздили Людвига к земле. Звуки исчезают. Силуэт нависшего тарантула, знакомый до боли, скрывается в застилающей глаза пелене. Пустота…
Начинаю приходить в себя. Сразу заметен дискомфорт. Как будто меня где-то подвесили. В глазах постепенно светлеет, и я убеждаюсь, что действительно вишу метрах в трех над полом. Все части тела привязаны к панели под потолком. Голова тоже закреплена ремнем. Взгляд скользит вдоль панели и упирается в стену. Пол виден с трудом.
Андрей мертв, — проносится у меня в голове. А из меня сделали что-то новое. Он уже стал для меня чем-то большим, чем даже брат-близнец. Мы были одним целым. А теперь половины меня не стало. Да, будут новые люди, если, конечно, будут, но солдата Птицына в своей голове я больше не услышу. И кто же меня вытащил с того света?
Подо мной промелькнул лаборант. Пытаюсь окликнуть его. Только боль в горле. После нескольких мучительных попыток рот открывается и издает клокочущие звуки. Лаборант мои судороги заметил.
— Сейчас профессора позову, — говорит он.
А я начинаю, насколько это возможно, осматривать лицо. Впереди что-то странного желто-серого цвета. И что-то еще с ним не так. Но не могу увидеть, в чем дело. Слишком близко. Нос какой-то необычно большой. Или кажется так? Пытаюсь открыть рот. С трудом, но получается. Пробую издать звук и пугаюсь собственного голоса. Вместо слабенького оклика я слышу громкий режущий звук. И он исходит из меня!
В дверях появляется профессор Гильзин. На его лице сияет улыбка.
— Кто тут буянит? — говорит он. — Капитан Головарев, наверное?
Ответить не могу. Кивнуть мешает ремень. То, что меня повысили в звании, не удивляет и не радует. Не до этого.
— Вкратце рассказываю, что случилось, — продолжает, не дожидаясь моего ответа, Гильзин. — Вам повезло, что вы оставили водителя в машине. Он подстрелил тарантула из гранатомета. Мозг Птицына оказался поврежден клешней. Безнадежно.
Лицо профессора посерьезнело. Он ненадолго замолчал. То ли давая мне время на осмысление, то ли думая, о чем сказать дальше.
— На этот раз вам предстоит испытание посложнее, — говорит он. — Вы прекрасно справились с Людвигом, и, я надеюсь, тот же новаторский подход поможет вам и на этот раз.
С помощью титанов мы уже имеем преимущество на земле. Но в воздухе по-прежнему царят драконы. Надо исправлять ситуацию. Тем более что делать титанов из контуженых становится уже бессмысленно. Я нашел способ добавлять в органику искусственную плоть, и вот передо мной новый вид бойца в лице вас, лейтенанта Петровой и боевого орла Феникса.
Под вашим контролем голова и руки. На руках я удлинил пальцы и нарастил когти. В бою пригодится.
Ногами будет управлять лейтенант. К ним я тоже добавил когти, нарастил палец на пятке. Петровой придется кое-чему подучиться. Ее пара глаз находится на макушке. Согласуетесь. Не в первый раз.
А теперь о главном. Зачем я включил в нервную систему орла. Дело в том, что он имеет врожденный навык управлять полетом. То есть крыльями. Но предстоит серьезная работа. Нужно научиться направлять полет птицы туда, куда нужно. Я уверен, вам удастся справиться с этим.
Теперь я феникс. Так, в честь орла-первопроходца, назвали новый вид бойцов. А имя мы с Верой выбрали женское. Сцилла. Был такой персонаж в греческой мифологии. Довольно грозный.
Сциллу пока держат привязанной к потолку, чтоб не улетела. Орел долго приходит в себя. А руки, ноги и голову на время тренировок отвязывают.