— Я тоже, — соглашается Витек.
— Пошли, — командует Вадим.
— Погодите, — говорю я. — Нужно идти в другую сторону. Я думаю, мы уходим от места, откуда они все вылезли.
— Какие мы умные, — съязвил Вадим. — И откуда такие выводы?
— Все дороги сходятся в направлении какого-то центра. Расходиться в сторону центра они не могут.
— Что ж, в этом есть смысл, — ответил Вадим.
Остальные промолчали. Только начали двигаться в сторону тарантулов.
Мы легко влились в поток. Никто не обратил внимания на нового коллегу. Драконы перестали кружиться персонально над нашим тарантулом и рассредоточились.
— Мне кажется, они видели, как мы приземлились, — говорит Катя.
— Возможно, — говорю я, — но теперь они едва ли нас отличат от остальных. Старайтесь двигаться как окружающие.
В потоке даже уютней, чем вне его. Направление движения определено. Никакого выбора делать не нужно. Нужно только не отставать и не торопиться. Через некоторое время я начинаю замечать, что те насекомые, которые были на расстоянии в несколько метров, идут уже совсем рядом с нами. А вглядевшись в плотный движущийся поток, можно заметить и то, что тарантулов вокруг стало значительно больше. Я не стал оглашать это наблюдение. Мои соратники тоже не слепые, хоть и глаза расположены в разных местах.
Мы идем уже бок о бок с остальными тарантулами. Не столько идем, сколько сам поток несет нас в нужном направлении.
— Как похоже на муравейник! — восклицает Катя.
— Похоже, — соглашаюсь я, — только муравьи покрупнее чуть-чуть, чем на Земле.
— Лучше смотрите внимательней и запоминайте, — бурчит Вадим, — мы на задании.
Вадим одергивает нас не просто так. Сосредоточиться становится все сложней и сложней. Когда от тебя ничего не зависит, невольно расслабляешься.
Нас внесло в темный коридор. Все тарантулы вдруг стали светиться зеленым светом, как светится в темноте фосфор.
— Мы так же светимся? — спрашиваю я у остальных.
— Не боись! — отвечает Витек. — Светимся как светлячки.
Я подношу клешни к глазам. Да, действительно светятся. Но свет этот не освещает больше ничего вокруг, кроме своего источника. Кроме движущихся тарантулов, ничего не видно. Коридор стал ветвиться. И уже приходится выбирать, куда идти.
— Ну, что дальше делаем? — спрашиваю я.
— Слушай, — отвечает Вадим.
— Что слушать?
— Замолчи и слушай!
Я решил последовать совету. В конце концов, куда двигаться — не моя проблема. Пусть сами разбираются. Замолчав, я начинаю слышать множество голосов.
— Руда отсекла новый голос, — говорит один.
— Пришел пустой зародыш, — говорит второй.
— Не вылезать в старый! — кричит третий.
— Скажу не своему почему, — бубнит еще один.
— Кто-нибудь понимает, что это такое? — спрашиваю я.
— Не больше тебя, — отвечает Вадим, — слушай внимательней. Нам некогда. Тут переходов до хрена, а куда идти — непонятно. Тарантулы эти чертовы толкаются!
— Мой голос важен, — говорит один.
— Кто первый пришел? — спрашивает второй.
— Кто-то будет узнавать, — говорит третий.
«С ума можно сойти! — думаю я. — Что за белиберда?»
Голосов становится все больше. Они слышны все громче и отчетливей. Я еле улавливаю среди них вопящего Вадима.
— Попробуй заговорить с кем-нибудь! — кричит. — Совсем в небытие ухнул?
— С кем? — отвечаю. — Их тут тысячи!
— С кем понравится. Мы не можем сосредоточиться.
Коридоры уже стали походить на мелкую сетку. Перекрестки встречаются через несколько шагов. То и дело натыкаемся на местного жителя. Здесь уже не только тарантулы. Слизни и змеи так же часто встречаются в этом огромном муравейнике.
— Эй! Чужой! — окликает чей-то голос.
«Уж не нам ли?» — думаю.
— Тебе, да, — говорит он.
— Не понял, — говорю.
— Что непонятного? — говорит все тот же голос. — Ты чужой, значит, к тебе обращаюсь.
— Откуда ты можешь знать? — скорей для приличия, чем из интереса спрашиваю я. И так понятно, что мысли все наши считаны. Попутно замечаю, что остальные голоса тише стали. Как будто отдалились. И своих не слышно тоже. То ли специально молчат, то ли тоже делись куда-то.
— Ты знаешь откуда, — подтверждает мои догадки голос. — Что вам нужно? Я не хочу иметь с вами дел. Зачем вы вернулись?
— Ты имеешь в виду, что мы делаем у тебя дома?
— Да. Зачем вы напали на нас?