Черный свитер она натянула низко на бедра.
Потому что считает, что у нее большая задница.
Матс посмотрел вслед женщине со знакомой походкой, которая делала мелкие шажки и ставила ноги носками слегка внутрь — «ты словно ведешь перед собой невидимый футбольный мяч», как он однажды сказал ей со смехом.
«Кто бы говорил! Ты топаешь, как пират с деревянной ногой», — вспомнил Матс ее возражение и не выдержал.
Со слезами на глазах он отстегнулся. Хотел подняться из кресла, хотя надпись «Пристегните ремни» все еще горела на табло. Хотел последовать за женщиной, которая не могла быть всем тем, о чем она ему напоминала своими духами, которые только на ее коже благоухали ароматом темных осенних роз. Своей одеждой, походкой, слегка волнистыми волосами. И не в последнюю очередь движением, каким она отдернула занавес, разделяющий эконом- и бизнес-класс.
Левой рукой.
Она левша!
Как Катарина.
Его умершая четыре года назад жена.
Глава 7
— Пожалуйста, оставайтесь пристегнутым еще какое-то время!
Валентино, тот самый стюард, материализовался из воздуха перед его креслом и, улыбаясь профессиональной безрадостной улыбкой, усадил Матса обратно на место.
— Это срочно… — безуспешно пытался настаивать Матс.
— Вы сможете пройти в туалет через несколько минут, как только пилот разрешит отстегнуть ремни. Это для вашей же безопасности.
Матс вывернул голову и плечи, чтобы посмотреть в проход за нагеленным наглецом, но женщина с такими знакомыми и редкими духами, которые давно не выпускались, уже исчезла в бизнес-классе.
— О’кей? — спросил Валентино, как будто Матс был детсадовским ребенком, от которого ждут, что он согласится со сделанным ему замечанием.
Матс не ответил — в том числе потому, что его отвлекла вибрация, которую в этом самолете мог почувствовать лишь он один. Потому что она исходила от предмета во внутреннем кармане его пиджака — сотового телефона.
Боже правый, неужели я забыл его выключить?
Матс не мог в это поверить. Именно он, пациент, страдающий аэрофобией, не соблюдал самые простые и важные правила безопасности. Он вел себя как человек, который боится собак и случайно надел форму почтальона.
— О’кей, — все-таки пробормотал он, чтобы Валентино, который стоял рядом как сторожевая собака, наконец-то ушел.
Наверняка какое-нибудь напоминание или будильник, — подумал Матс, доставая телефон. И тем сильнее удивился, когда увидел, что это входящий звонок.
Неизвестный номер.
На мгновение Матс был настолько ошарашен, что даже не попытался прикрыть дисплей рукой.
Как такое вообще возможно? — спросил он себя, а потом вспомнил рекламный ролик на домашней странице авиакомпании LegendAir. Разве там не шла речь о сотовой связи и беспроводном Интернете, которые были доступны на всех полетах с 2009 года?
Ну конечно.
WLAN был даже бесплатным, а звонки ограничивались тремя минутами, чтобы не беспокоить других пассажиров.
И действительно: на дисплее его телефона высвечивалось «LC-FlightNet», сразу за пятью брусочками, которые сигнализировали отличную связь.
Матс огляделся, но его непосредственные соседи продолжали крепко спать, а другие пассажиры не обращали на него внимания.
Он вспомнил о маленьких наушниках-вкладышах, которые взял с собой, чтобы позднее слушать музыку на айфоне.
Торопливо, чтобы не упустить звонок, который мог быть из больницы или даже от самой Неле, он достал наушники из кармана брюк и подключил их к смартфону, который сунул обратно во внутренний карман.
Нажав на переключатель на спутанных проводах, он ответил на звонок.
— Алло? — прошептал он, прикрывая рот рукой. — Неле?
— Господин Крюгер? Я говорю с Матсом Крюгером?
Матс сразу узнал этот голос. Возможно, он не очень хорошо запоминал лица, но у него была парадоксальная память на голоса, а этому голосу он внимал много часов подряд. Хотя — и это очень смущало в настоящий момент — он ни разу в жизни не встречался с мужчиной, которому голос принадлежал. Как и миллионы других людей, Матс знал только лица всемирно известных звезд, которых звонивший снабжал своим голосом. Джонни Деппа или Кристиана Бейла. Актеров, которых этот голос озвучивал.
— Кто это? — спросил Матс.
— Называйте меня, как хотите, — ответил меланхоличный, слегка прокуренный баритон, который нельзя было спутать ни с каким другим.