Вскоре, однако, выяснилось, что Брюстеры совершенно не приспособлены к эксплуатации в условиях тропического климата: отказывали механизмы газораспределения в двигателях, засорялись и корродировали электроспуски пулеметов, шасси по-прежнему оставалось слабым. (Датчане, воевавшие на Брюстерах во влажном климате Индонезии, столкнулись с аналогичными проблемами. )
Это была адская задача – защищать колонии от японцев. Не было не только радаров, отсутствовала вообще какая-либо система наблюдения и оповещения о воздушной обстановке. Первое предупреждение о налете вы получали тогда, когда вокруг вас уже рвались бомбы. Вы как сумасшедший мчались к своему Брюстеру, заскакивали в него, пристегивались и, объезжая воронки пытались взлететь. Если вам это удавалось, то вы сразу же попадали под огонь уже ожидавших вас японских истребителей. И даже если вы каким-то чудом набирали высоту, на которой шли бомбардировщики, то оказывалось, что они летят гораздо быстрее, чем ваш "Буффало" и вы совершенно бессильны против них. И если случайно вам все же удавалось занять позицию для атаки, вы вполне могли обнаружить, что ваши пулеметы не стреляют. Известен случай, когда три "Буффало" не смогли перехватить один бомбардировщик, так как из всех в общей сложности двенадцати их пулеметов работал только один. И когда обессиленные тяжелым боем, без горючего и патронов, вы пытались приземлиться, на вас обрушивалась новая волна японских бомб.
Брюстеры все-таки сбили несколько японских самолетов, но слишком дорогой ценой. По состоянию на 7 декабря 1941 г. (дата начала войны на Тихом Оксане) Королевские ВВС Великобритании в Малайзии, Сингапуре и Бирме (совместно с австралийскими и новозеландскими ВВС) насчитывали 154 истребителя "Буффало". Все они (плюс те, что прибыли на подкрепление) через три месяца были уничтожены. Тридцать датских "Брюстеров'* в Индонезии просуществовали не намного дольше.
О том, каково было летчикам "Буффало" сражаться против истребителей "Зеро", описывается в одной из книг американского историка Мартина Кейдина, специализирующегося на авиации. Он приводит рассказ австралийского пилота Грегори Боарда. «Перед самым началом войны, – вспоминает летчик, – с той стороны "бамбукового занавеса" почти ежедневно приходили люди и приносили разведданные. Все они в один голос твердили, что лучшие японские истребители – это устаревшие обтянутые тканью бипланы, которые и минуты не устоят против "Буффало". Поверив в возможность легкой победы, мы летали неохотно и в основном изучали всевозможные комбинации джинна с тоником… Начавшаяся война быстро отрезвила нас. Целые эскадроны были уничтожены до последнего человека. Внезапно мы поняли, что представляем собой, сидя в "Буффало", этой бочке, которую "Зеро" превосходил в скорости, скороподъемности, огневой мощи, маневренности и во всем остальном, о чем написано в наставлении по ведению боя на истребителе. »
Конец Брюстера самого Боарда, по мнению Кейдина, был типичным:
– Один "Зеро" зашел ему в хвост, и мир разорвался на множество мелких кусочков. Приборная доска брызнула ему в лицо. Инстинктивно он вжался в кресло, и это спасло ему жизнь. Японские пули впивались в бронеспинку, разрывные снаряды рвались вокруг Боарда. Если бы не броня, он погиб бы мгновенно. Последствии он так рассказывал о своих ощущениях: «Как будто видишь кошмарный сон или замедленный фильм о своих собственна похоронах. Обшивка медленно сползала с плоскостей, пока Боард не увидел голые нервюры. Но "Буффало" все еще слушался рулей. Почти обезумев, Боард попытался выполнить какой-нибудь маневр, чтобы уйти из-под огня. «Но тот, кто управлял "Зеро", будь он проклят, был xoрошим пилотом, – мрачно вспоминал Боард – и у него был лучший самолет. Он резал мой Брюстер на ленты. Мне ничего не оставалось, как дать полный газ мотору, перевести самолет в крутое пикирование. Но и это не помогло. "Зеро" словно привязался за мой хвост и точными короткими очередями продолжал раздевать "Буффало". Внезапная вспышка ослепила Боарда. Это взорвался боекомплект в крыле и загорелись топливные баки. Едкий дым заполнил кабину, Боард стал задыхаться. Сил хватило только на то, чтобы дотянуть до облака, там убавить газ, перевернуть самолет на спину и открыть фонарь. Пламя ворвалось в кабину, но Боард уже падал вниз в прохладном влажном воздухе. Он долго не раскрывал парашют, желая подальше уйти от места схватки.