— Почему нефтяник пьяный? — Кайл перешел на английский, но продолжил шептать ей на ухо.
— Наверное от радости, — пожала плечами Ника, — домой едет.
Кайл хмыкнул.
— Затеряемся в аэропорту и я никогда не улечу.
— Пора идти, посадка. Ты уверен, что в Питере тебя нормально встретят? — встревожилась Ника.
— Думаю, меня встретят еще на поле, — он с трудом расцепил руки и тут же снова сомкнул их обратно, — телохранители. Лу из-за моей пропажи поднял всех на уши.
Уткнулся лбом в ее лоб, глаза в глаза, нос к носу. Она вдруг легонько потерлась своим носом о его. Странный и очень интимный жест. Близкий. Слишком близкий для двух дней знакомства. Слишком эмоционально наполненный, но очень правильный.
— Так чукчи целуются, — улыбаясь пояснила она, — носами.
— Чукчи? — Кайл пытался заставить себя расцепить руки и не мог. Потому, что это значило, что пора расстаться. Расцепить руки, взять сумку взять билет и пойти в самолет. Оставить ее здесь, на странной земле, в странной стране, а самое главное, очень далекой от него стране.
— Северная народность, — пояснила Ника, — похожи на ваших индейцев.
— Мне нравится, — он потянулся к ней, — такие странные поцелуи.
— Очень странные, — согласилась Ника, — тебе надо идти. Объявили посадку.
— Мммм, — протестующее замычал Кайл, — еще минуточку.
— У нас говорят: «Долгие проводы — лишние слезы», — она мягко разомкнула объятья.
— Пообещай, что не будешь плакать из-за меня, — попросил с виноватой улыбкой.
Она глянула снизу вверх и тут же опустила подозрительно блестящие глаза в пол.
— Нет, конечно, мистер Грайз, слезы — это самое бессмысленное занятие.
— Ты на самом деле очень ехидная женщина, — он поцеловал ее еще раз.
Подхватил сумку и пошел к терминалу чувствуя лопатками взгляд Ники.
Когда он обернулся ее уже не было, Кайл только головой покачал.
5. День. Ника.
Ника с трудом заставила себя развернуться и уйти не оборачиваясь. Потом долго сидела на парковке, задумчиво поглаживая руль «Патрика» и слепо смотря через стекло на здание аэропорта. Прислушиваясь к своим чувствам.
Но внутри, вместо четких и понятных эмоций, клубилась серым туманом неопределенность. Потому, что Кайл ей понравился. Даже больше, чем понравился. Когда мужчина «просто нравится» навряд ли пустишь его в свою постель.
Он зацепил внутри что-то такое, отчего, словно в юности, хотелось раскинуть руки в стороны и кружиться, пытаясь обнять весь мир. Подобная эйфория всегда заканчивается не очень хорошо, Ника это знала, но признавать реальность было трудно. Потому, что ей очень хотелось верить, что он сдержит своё слово и действительно приедет. Как обещал.
Или, возможно, нет, не сдержит. Такой вариант она не исключала, мало ли в мире мужчин которые обещают очень много, а потом не выполняют ничего из обещанного? Ника надеялась, что он был серьезен, когда давал свои обещания. Вечное женское наивное «а вдруг правда?»
Она побарабанила кончиками пальцев по рулю. Потом встряхнулась, бытовые дела требовали решений, нужно было прибрать после нечаянного гостя комнату, перестирать бельё. В доме не мешало бы навести порядок. Пропылесосить, пыль протереть. Наконец-то съездить в магазин за продуктами. И заехать к дочери, проведать, привезти ей чего-нибудь вкусного.
Заняться работой, начальству ведь не скажешь: «У меня в гостях был Кайл Мак Грайз, поэтому не успела все сделать». Не поверят.
Она и сама немного сомневалась, может, привиделось от переутомления? Очень уж быстро все произошло, как серия фотоснимков: разговор в аэропорту, ночное чаепитие на кухне, уборка снега, постель, ленивое полулежание вместе на диване. И, еще свежим, завершающим кадром, проводы в аэропорту.
Ника снова постучала пальцами по рулю и решительно двинула рычаг переключения передач, включая первую скорость.
— Поехали, — усмехнулась она своему отражению в зеркале заднего вида.
Пару часов погуляв по торговому центру, набрав полную тележку продуктов и всякой бытовой мелочевки, Ника отправилась в сторону городской квартиры.
Женя была дома, сидела на кухне, за столом заваленным учебниками по английскому и тетрадками.
— Тысячи? — уточнила Ника выкладывая продукты в холодильник.
— Они самые, — вздохнула Женя собирая бумаги со стола, — даже голосовой переводчик не ускоряет процесс. А ты что привезла?
— Йогурты, сыр, колбасу, круп. Ты хоть мультиварку включай, — Ника выгружала продукты в холодильник.
— Мультиварку потом мыть нужно, — Женька скривилась, всем видом демонстрируя свое отношение к мытью посуды, — думаешь, хочется?
— Думаю не очень. Печенье вот, — Ника потрясла симпатичной желтой пачкой, — с шоколадом.
— Ага, тогда я сейчас чайник быстренько, — Женя умчалась в комнату, таща за собой кипу, потом вернулась на кухню, прищурилась близоруко и хихикнула, — ой, мам, у тебя на шее…засос?
Ника шагнула назад и смущенно откашлялась чувствуя, как предательски краснеют щеки.
— Ну, наверное, да.
— Наверное? — Женькин сарказм можно было черпать ложками, — зашибись.
Она плюхнула чайник на плиту. Постучала ногой по полу будто отбивая чечетку.
Повесила прихватку на специально отведенный для этого крючок. Вообще в этом была вся Женя: все по местам. Даже тарелки и те по ранжиру.
Ника удивлялась этому стремлению к порядку до сих пор, так же как удивлялась заполненным идеальным почерком тетрадкам в школе. Лежащим по местам вещам и учебникам. Порядку в шкафу с одеждой и всегда идеально отчищенной обувью. Сама Ника никогда не была настолько дисциплинирована и Данил, её муж и отец Жени, не отличался особой тягой к порядку.
— И кто? — Женя повернулась к матери и снова постучала ногой по полу.
Ника обреченно махнула рукой и устало села на табуретку.
— Кайл Мак Грайз, — отчетливо сказала она, так что все эти грохочущие «гр» и» з» гулом отдались в голове.
— Кто? — скептически спросила Женька наклоняясь к матери, — мам, ты серьезно, не шутишь?
Ника достала телефон и показала фото, не самого лучшего качества.
Это Кайл сам взял ее телефон и пока сидели на диване, сфотографировал их поцелуй «Это чтоб ты меня не забывала» полушутя сказал он.
Женька вернула телефон Нике со вздохом.
— Я, конечно, не хочу сказать ничего плохого, но мам! Это же ужасно. Это же…там же баб столько…
— Женя, — возмутилась Ника, — ты мне сейчас мораль будешь читать?
Женька поникла, обняла Нику за плечи, легко качнула из стороны в сторону.
— Не, не буду. Как такое вообще возможно?!
— Вообще то, дочь, ты уже достаточно взрослая, книжки, вроде, читала, — не удержалась от ехидства Ника.
— Я спрашиваю, откуда он взялся? — Женька сердито скрестила руки на груди, — взрослая женщина, а ведешь себя, как подросток.
— Это я от нервов, — Ника взяла из пачки и откусила кусочек печенья, прожевала, — ну, откуда взялся. В аэропорту столкнулись. Пока Пашу с Леной встречала.
— В аэропорту, — повторила Женька грустно, — моя мама уникум. И что дальше?
— Ну-у, — неопределенно протянула Ника, — весьма вероятно, что ничего. Он, конечно, обещал приехать. Через пару месяцев, как съемки закончатся. Но есть вероятность, что через пару месяцев его пыл угаснет, и он думать забудет и про меня, и про «приехать». Так что не переживай, отчим тебе не грозит.
— Ты за него замуж собралась?! — Женя от удивления широко раскрыла глаза.
Ника поперхнулась печеньем, закашлялась. Печенье встало пластилиновым комком поперек горла.
— Ты шавсем што-ли уже, ш ума шашла? — спросила она, отпивая чай, пытаясь избавиться от неожиданной помехи, — какой «замуж»?
Ответом ей послужила ехидная Женькина физиономия с бровью, задранной вверх.
— Евгения! — Ника сурово свела брови и постучала пальцем по столу.
На Женьку, впрочем, это никакого впечатления не произвело.