— Так он тебе и отдал, — покачал головой Андрей. — Не без его ведома те татаре на нас напали, да и откуда у кочевников быть галере венецианской постройки, как не от хана самого?
— Не хана то люди были. Кайтаки скорее, а они Ширвану подчиняются.
— Это Шипша-гад на нас разбойников навел, — окрысился Хитрован. — Он всю дорогу на берегу с кем-то разговоры тайные вел.
— На Шипшу не клевещи, — одернул его Михаил. — Он честно сражался. Пока все за борт сигали, с саблюкой малой на разбойников кинулся. Две стрелы на моих глазах принял. Честный был купец. А галеру и угнать можно, у того же Касим-султана.
— Прав Михаил, не след нам в Хаджи-Тархан соваться. Если замешан Касим в разбое, сам нас порешит по-тихому, чтоб не трепались. У разбойничков соглядатаи везде. На базарах, в заведениях едальных, просто по деревням. Если прознают о том, что мы идем правды искать, точно прибьют. Да бросят в степи воронам на съедение. Нет на них управы, — грустно подытожил Афанасий.
Купцы, грустно покивав головами, согласились. Затихли.
— А Мехметка где? — спохватился он.
— За борт он упал, видел я, — откликнулся кто-то из племянников. — Наверное, утоп али в полон попал.
— Ежели в полон попал, то вывернется, умен. А вот ежели утоп…
— Чего о персе горевать, впору о себе думать. Что делать-то будем? — не выдержал кто-то.
— Надо к самому Ширван-шаху в Шемаху[21] подаваться, — сказал Михаил. — Только он наша надежа.
— Это почему еще? При чем тут сиятельный Фаррух,[22] царь шемаханский?
— А вы тех людей на галере разглядели?
— Нет, не разглядели. Не до того было, чтоб их разглядывать, животы спасали, — понеслось со всех сторон.
— А я вот разглядел. Не татаре то были. Не похожи они на ордынцев ни одежей, ни ликом, ни оружием. На кайтаков смахивают.
— То-то я удивился, — припомнил Афанасий, — клинки у них тоньше, длиннее, и изгиб не тот. Еще подумал, что у османов они те клинки взяли, а оказывается, могли сами отковать. Они там умеют. А что их в Волгу-то занесло?
— А черт их знает. Наверное, промысел разбойный, а может, просто торговать ходили в Орду или с поручением каким. Возвращались, увидели нашу зарубу с татарами местными, да и решили случаем воспользоваться.
— Выходит, татаре нас травили, а кайтаки поймали?! — хлопнул себя по колену Хитрован и засмеялся. — В засаде, значит, сидели, пока мы друг друга грызли, а потом, когда оба ослабли, из-за косы-то и выскочили… Ой, не могу! — Купец смеялся, по-козлиному тряся бороденкой и дергаясь всем телом.
— Сложно как у них все. Тут Большая Орда, там Ногайская, тут кайтаки, там команы. Чуть оступился, в соседнее княжество ногой попал, — молвил кто-то из племянников.
— А у нас что, по-другому? Ростов, Ярославль, Москва, Тверь — как одеяло лоскутное, все поделено, и за черту ступить не моги, прибьют. А народ-то один, — возразил Андрей.
— Тебе в Эфиопию надо, — опять засмеялся Хитрован, но уже потише. — Там все на одно лицо, черные, как сажей вымазанные, и просто-о-о-ор. Жарко только до невозможности.
— Не отвлекайтесь, православные, — вернул их к действительности Афанасий. — Что решаем? В Шемаху идти?
— Там и посол есть, Василий Панин. Самим Иваном Васильевичем отправленный. Пусть он за нас пред Ширван-шахом стоит, за товар наш да за друзей плененных похлопочет, — добавил Михаил. — Для того и поставлен.
— Так он же московский, — котом зашипел Хитрован.
— То да, московский, — кивнул Михаил. — Да только мы ему должны милее быть, чем басурмане.
— Должны-то должны, да как на деле сложится? — покачал головой Андрей. — С Москвой нонеча не все так просто.
— Как бы ни сложилось, терять уже нечего, — вздохнул Афанасий.
— Это вам, босякам, терять нечего, — возразил Хитрован. — В долг живете. А у некоторых в Твери еще товар остался, деньги и хозяйство в порядке. Есть за что поберечься.
— Ну, а ты, Андрей, что скажешь? — спросил Афанасий.
— Мне б тоже уже на печку, кости старые греть. Только начали мы путь вместе, вместе его и заканчивать. Давайте пойдем до Шемахи, поговорим с Василием, челом Фарруху Йасару ударим. Поможет он нам товара вызволить хоть часть — продадим и вернемся в Тверь. Нет — так попросим у Хитрована в долг на дорогу обратную. Все равно отсюда до столицы ширванской ближе, чем до дому. Да не куксись ты, Хитрован, свои ж люди — вернемся, отдадим.
— А как пойдем? — спросил Хитрован, делая вид, что предложение Андрея его нисколько не расстроило. — Сушей али водою?
— Сушей трудно, горы скоро начнутся. Чтоб их перевалить, время нужно, да еда, да вещи теплые, а на нас только рубахи, считай. Днем еще ничего, а ночами померзнем, — ответил Михаил, который, как оказалось, хорошо знал эти края.