-Да-да. Бард- местный сумасшедший. Стоит, распевает на улице, читает свои сочинения, а меж тем уже семнадцать раз попадал за них в королевскую темницу.- присоединился Турлум. В голоске грибного гнома Каринка уловила смех. Видимо, Турлуму тоже не нравился бард.
-Почему?
-Он критиковал короля.-объяснил Тырлым.
-Если в восемнадцатый попадет- отрежут уши.- с грустью сказал Турлум.
-Не попадет.- горячо возразил Тырлым.- С последнего попадания он стал признаваться королю в любви. Все его новые песни- эпические ли, любовные или просто пожелания доброго здоровья- все напечатаны в сборнике, на титульном листе которого красивыми буквами выведено посвящение Афелию. И король, само собой, игнорирует эту лесть.
Турлум приложил палец к губам. Тема эта, как поняли девочки, была запретной.
Юноша снял шляпу и встряхнув кудрями, запел высоким, почти девичьим голоском:
-Моя любовь, моя мечта
Моя печаль и красота.
Я не могу тебя забыть.
И больно так тебя любить.
Твоих ответов снова нет.
Скажи мне, звездный,
В чем мой грех?
В том лишь, что я, бродячий пес
Посмел поднять к тебе свой нос?
Любой удар готов принять.
Но ты не забывай меня.
Каринка рассмеялась, скрывая отвращение к певцу. “Да уж, не забудет никогда. Не дай мне бог попасть в такую глупую историю.”- подумала она, направляясь в глубь рынка. Льстецов Каринка не любила. Братцы-грибцы и Иря спешили догнать ее. Местечко Каринке нравилось- здесь не чувствовалось угрозы. Никто не таращился на них, не тыкал пальцем. Конечно,они оказались, не считая барда Шиповника, единственными людьми и местные жители были столь пестры, что в любом другом месте показались бы страшноватыми. Но, видимо, для них, длинноухих и зеленокожих, пятиглазых и шестируких, высоких как полтора человека и совсем маленьких, едва ли с футбольный мяч, две девочки не представляли никакого интереса.
Кто-то зазывал Каринку примерить “алый как солнце вечером и столь же теплый плащ шерсти горного моола“ или стеклянные башмачки, но та лишь усмехалась, посматривая изредка под ноги, чтобы не раздавить какого-нибудь грайвороньца. Иря наблюдала за подругой с волнением. Место вроде б и незнакомое, но Каринка ничему не удивляется. О том, что Каринка еще стыдилась своего первого страха перед братьями-грибцами и потому решила во что бы то ни стало сохранять хладнокровие, Иря попросту не догадывалась. Каринка злилась на себя за трусость. Никто бы не догадался, что у девочки, которая гоняла по школе банду старшеклассников, первой забиралась на самые высокие насыпи и подшучивала над строгим учителем закона божия, не скупившегося на затрещины и колы, тряслись руки в темноте. Каринка боялась одиночества. Боялась того незнакомого чудища, что иногда может вылезти ночью из-под кровати(хотя днем этого самого чудища там нет), боялась скрипа открывшейся случайно второй, черной двери, боялась незнакомых, очень боялась бешеных собак. Кроме того у нее был обычный подростковый набор проблем, о которых конечно же никто не подозревал, в силу ее малообщительности. У Каринки была Иря. Мама. Двоюродная бабушка и кот. И ей хватало.
3
Его величество был разбужен с утра пораньше и, как это часто бывает у королей, встал с левой ноги. Ко всему прочему ему опять привели двоих делегатов от старинного гномьего племени, что обитало на его земле еще с тех времен, когда доблестные предки Афелия были простыми рыцарями. Гномы требовали вернуть землю, на которой они испокон веков жили. Ту, что требовалась и самому королю. Афелий рассчитывал сдать ее в аренду гоблинам-землепашцам, а на вырученное золото отремонтировать один из шестнадцати родовых замков, пришедших в упадок благодаря нерадивости отца.
-Ах, ноготок отвалился. Бедняжка.- он потряс рукой, поискал глазами чем бы поправить беду и не найдя ничего, обратил взор к докладчику.- Насчет гномов? Я же еще вчера сказал- всех закатать в бочки и просолить в погребе лет так хнадцать. Нет погреба? Так идти, копать погреб. Что значит некому копать?! А на что вам гномы?
Начальник королевской стражи собирался было откланяться, держа в каждой подмышке по маленькому старичку в зеленом кафтанчике и длинном колпачке, но вдруг вспомнил, что не рассказал самую неприятную новость. За такую забывчивость король мог отрезать ему нос.
-Имею сообщить, ваше светлейшее величество, что недавно в Серо-синем лесу обитатели видели людей.
Самодержец всея Мги клацнул зубами и издал такой нестерпимый и жуткий звук, точно кто-то перепиливал тупой ножовкой железную калитку. От ужаса начальник стражи едва не выронил свой живой груз.