Под впечатлением я даже иногда заводила себе Тиндер, но дальше этого все равно ничего не заходило. Потому что впечатление от снов смазывались, я утопала в повседневных заботах и тратить время на ерунду — на сладкую обманку из сна — уже не хотелось.
И вот сейчас меня будто по голове огрели. На меня потоком свалились это же ощущение жажды и предвосхищение чего-то большего — только уже в реальности. Совершенно реальная рука жгла через ткань штанов, реальные темные глаза затягивали своей глубиной, реальные губы шептали вопрос: Так почему же нельзя?..
И не верилось, что со мной вообще могло произойти что-то подобное.
Так почему же нельзя?..
Я уже было потянулась к нему, завороженно глядя в глаза…
— Максим!
Дверь с грохотом распахнулась, и я дернулась назад, прижимая к груди блокнот для набросков. Максим перевел раздраженный взгляд на гостя, но с места не двинулся, продолжая все так же стоять передо мной на коленях, прижимая руку к моему бедру.
На пороге стоял высоченный темноволосый мужчина и оглядывал нас с каким-то непонятным превосходством. Из-за его плеча выглянула белобрысая макушка Алисы Волошиной. Ее взгляд тут же безошибочно впился в руку Максима на моей ноге, и мне отчего-то поплохело.
— Стучать вас не учили? — уточнил мужчина, медленно поднимаясь, и крикнул, — Света! Почему они вообще зашли?! Я просил не беспокоить!
— Вырвали из розетки телефон и поперли как танки, никого не слушая, — сообщила спокойно секретарша, — Бандиты, как есть. Я уже вызвала охрану.
— Я вообще-то тоже здесь работаю! — воскликнул гость и обиженно обернулся на секретаршу, — Света, я тоже ваш начальник! Какого черта?!
— Да она же пошутила… — пробормотала Волошина, продолжая прожигать меня взглядом.
Максим мотнул головой.
— Нет, не пошутила.
— Не пошутила, — раздраженно дернулся «тоже начальник», — Света, кинь им отбой, мы уже уходим!
— Я не ухожу! — мотнула головой гостья.
— А я бы вот с удовольствием… — не удержалась я, аккуратно отодвигая мужскую руку.
Волшебство пропало — я проснулась. И только что-то обиженно тянуло внизу живота, напоминая, что секунду назад было хорошо, а могло стать еще лучше, но, как и всегда, по итогу только — разочарование и смущение.
— Лена, подождите меня тут, пожалуйста.
Он на мгновение внимательно посмотрел мне в глаза, обозначая, что ожидает меня увидеть там же, где оставил, когда вернется, и мягко улыбнулся. Почему-то показалось, что эта улыбка — что-то вроде сыра в мышеловки. Он улыбнулся так красиво, так успокаивающе, но слегка запоздало. Будто специально, чтобы я размякла и не задумалась о происходящем.
А что, собственно, происходило? Я хотела его соблазнить. Кажется, получилось! Надо бы радоваться, а я теперь думаю только о том, что мой заказ может оказаться под угрозой. Ну потому что а вдруг что-то не склеится! Например я ляпну что-то не то, как Васе тогда. И он скажет мне: Выметайся и карандашики свои не забудь! И все мои планы на будущий гонорар — Себастьяну под хвост!
Стоило только Максиму скрыться за дверью с чернявым «тоже начальником», я аккуратненько потянулась за пеналом, чтобы собрать все свое барахло и свалить побыстрее. Я сделала три наброска лица с разных ракурсов и еще один недорисованный — тела. В принципе, мне пока хватит!
Из рук с грохотом выпал блокнот, раскрываясь где-то посередине, с наброском красивой девочки из метро. Я ее хорошо запомнила, потому что она была похожа на ангела: беленькие кудряшки, блестящие глаза с белесыми ресничками и красная шапочка с красными же завязками на белой-белой коже. Просто будто из сказки вышла. И набросок получился хороший.
— Академичненько, — хмыкнула снисходительно так и не убравшаяся к черту Волошина.
— Ну, лучше академичненько, чем гипер-реалистичненько… — пробубнила я себе под нос, тихонько складывая вещи.
— Что? — девушка мотнула головой в мою сторону, будто только заметила и впилась в меня жалюще внимательным взглядом.
Бровь ее красиво изломилась. Я мотнула головой.
— Ничего.
— Мы не в девятнадцатом веке живем, а в двадцать первом, — зачем-то сказала она.