Я прижался к дальней стене и осторожно поравнялся с дверью, Лолий отвернулся и направил свет в противоположную сторону, в глубь коридора. Дверь была закрыта, я обошел ее по дуге и ломом ударил по ручке. Ничего не произошло, впрочем, заклятия могли поджидать и живую плоть, не реагирую на холод металла. Я, хм… пришлось смочить слюной рукоять лома и уже ею ударить по ручке. Опять ничего не произошло, чтобы удостовериться в безопасности окончательно, я быстро провел по ручке тыльной стороной ладони. Нет, защиты не было.
Ломом, как рычагом, я открыл дверь, она оказалась ко всему и не запертой. Дикий ужасающий скрип петель, больно ударил по ушам, я зажмурился. Похоже, этот скрип было слышно даже во Вратах.
Лолий придвинулся ближе ко мне, продолжая смотреть в глубь коридора. Я видел, как на его лбу появились крупные капли пота. Он боялся, и я его понимал, мы были в Королевстве и знали, какие твари могут облюбовать себе темное укромное местечко в старом доме, засыпанном пеплом. Я, если честно, не опасался нападения. Во-первых, тут были рядом шахты, любое чудище давно бы отведало рабского мяса, я перво-наперво вызнал у надсмотрщиков и рабов, не пропадал ли кто, во-вторых, мы уже неделю скреблись на крыше дома, и ничего не выползло из развалин.
Опасаться стоило лишь охранных заклятий, которые могли принять форму материального стража. Не более, но с такой мелочью я справлюсь с легкостью, мне требовалось лишь, чтобы кто-то смотрел назад, когда я сую голову в задницу демона. Лолий с этой задачей справлялся превосходно.
Толкая концом лома дверь, я расширил проход, теперь я мог протиснуться внутрь. Для начала я осветил комнату, да, это была гостевая. Несколько дверей, колоннады, ложи и стулья, заваленный главный вход. Больше ничего. На потолке красовалась красочная мозаика — древо и люди вокруг него, я не стал разглядывать рисунки, больше интересуясь безопасностью. Одна колонна покосилась и норовила упасть, другие же прочно держали потолок. Крыша упиралась только на четыре колоны, остальные были чисто декоративными, вот одна из них и покосилась. Никакой угрозы. Пол тоже выглядел полом, даже пепла было мало.
Я тронул Лолия за плечо, привлекая его внимание. Он вздрогнул, оглянулся и вопросительно взглянул на меня.
— Идем, держись стены, и дверь закроешь, там засов, — распорядился я.
— А если открыть не сможем потом? — зашептал он.
— Ты что не сможешь петли развоплотить?
Лолий криво улыбнулся. Сможет, конечно, сможет.
Я переступил порог гостевой и оказался, можно сказать, в самом сердце дома. Точнее, той его части, что вела дальше внутрь к самому сокровенному. Луч света вяло выхватывал из темноты редкие предметы обихода — жаровня, чьи ноги были сделаны в виде фигурок сатиров; множество черных ваз, которые были искусно украшены алыми рисунками; немногочисленная мебель, богатая и изысканная. Предметы старины, за которые можно выручить неплохую прибыль.
Ничего необычного тут не было, даже колоны, чей шершавый камень покрывали частые трещины, были самыми обыкновенными. Это и не удивительно, кто же будет хранить сокровища и ценные фолианты на входе. Нет, за богатство надо будет побороться, чувствую, дальнейшие раскопки пойдут тяжелее.
Проход, что вел в табуларий, был завален огромными глыбами вулканического камня.
Выход из дому был замусорен всего лишь мебелью, словно кто-то на скорую руку пытался построить баррикаду. Двери были заколочены тяжелыми досками, которые крест накрест пересекали створки дверей. Выломать их не составит труда, вот только зачем было все это делать?
Мы обошли весь зал по периметру, одна дверь вела на кухню, две другие мы трогать не стали, один проход во внутренние помещения (к нему вела лестница), один выход. Все, больше ничего тут не было.
Центр комнаты находился чуть ниже пола и был украшен мраморной плиткой. Лолий направился в середину комнаты, поставил фонарь на одну из жаровен и открыл все его створки. Теперь можно было рассмотреть все пространство, света было достаточно.
Сами столбы колон были без рисунков, а вот их капители украшались удивительно искусными изображениями аконита и какой-то еще растительности. Не помню, чтобы такой стиль использовался в Норсерте, но я не знаток древней архитектуры. Изображения листьев плавно соединяли колоны с потолком и сливались с фреской. Сделано это было так, что места перехода были практически не заметными. Уверен, Помпа еще усиливал эти места магией, чтобы создавалось впечатление единой трехмерной картины. Невообразимо чудно, я бы сказал.