— Да, и проформы ради, назовите, пожалуйста ваше имя, я запишу.
Лицо Питера, который и до появления ФБР был бледен, теперь похоже на выпавший неделю назад снег — грязновато-белый и подтаивающий.
— Мое имя?
— Да.
— Питер. Питер Рум.
Фаррел достает из кармана блокнот и записывает, повторяя вслух: «Питер Рум».
— А вас как зовут? — интересуется он у Джесс и Тоби.
— Тоби Ларго, — представляется мой сын.
— Джессика Смит.
Фаррел кивает и записывает имена и фамилии. Он щелкает ручкой, засовывает ее в пружину блокнота, а потом кладет его обратно в карман.
— Спасибо, — говорит он, после чего кивает агенту Кросби, и оба уходят.
* * *Минуту спустя, когда мы наблюдаем за отъезжающим с парковки «понтиаком» ФБР, Питер вдруг заявляет:
— Все. С меня хватит.
— В каком смысле? — не понимаю я.
— Я ухожу.
— Питер, — говорю я, бросая многозначительный взгляд на Напье, — только не сейчас.
— На него мне наплевать, — отвечает Питер. — Я не собираюсь садиться в тюрьму ради тебя, его или кого-нибудь еще. Я выхожу из игры.
— Питер, успокойся, — пытается урезонить его Напье. — Это ж клоуны. Поверь мне. Они просто прощупывают почву. Если бы у них что-нибудь на нас было, они бы нас арестовали. Но ничего такого не произошло.
— Если у них на нас ничего нет, почему они пришли? Откуда им известно про «Датек» и остальные брокерские конторы?
— Быть может, виной тому твоя неосторожность, — предполагает Напье.
— Да пошел ты, — отвечает Питер.
— Ух ты, — невольно вырывается у меня.
Напье выгибает бровь. Я впервые в жизни слышу, чтобы Напье говорил тихо, вполголоса.
— Не забывайся, Питер, — предупреждает он.
— Не забываться? И что ты со мной сделаешь? Изобьешь?
Напье продолжает улыбаться.
— Питер, пожалуйста, — говорю я, — относись к мистеру Напье с уважением.
— С уважением? Да пожалуйста, будет ему уважение, — переводит он взгляд на Напье. — Глубокоуважаемый мистер Напье, сообщаю вам… — Питер снова оборачивается ко мне. — Я ухожу.
Он идет по направлению к двери. У порога останавливается и, обернувшись, добавляет:
— Да, и кстати. Если вы думаете, будто у меня не хватит мозгов уничтожить улики против себя, то вы ошибаетесь.
И с этими словами Питер уходит, хлопнув дверью.
— Не в первый раз замечаю, — говорит Напье, словно продолжая другой разговор, — что компьютерщики — просто заносчивые засранцы. Вечно мнят себя самыми умными.
— Но в случае с Питером это действительно так, — отвечаю я.
— Мы еще посмотрим, — отвечает Напье.
Он задумчиво глядит в пустоту. Если бы меня попросили попробовать прочитать его мысли, я бы предложил такой вариант: «Может, надо было убить его прямо сейчас? Или повременить?»
— Что он имел в виду под уликами, которые собирается уничтожить? — спрашивает Напье.
— Не знаю, — говорю я.
— Джессика? — поворачивается он к Джесс.
— Понятия не имею, — отвечает та.
— В последнее время Питер странно себя вел, — говорю я. — Он боялся, что его поймают.
Напье кивает. Потом замечает:
— Теперь Питеру стоит бояться совсем другого.
* * *После того как Напье ушел, мы с Тоби заказываем такси до автосервиса на Уиллоу-роуд, откуда я наконец смогу забрать свою «хонду». Я расплачиваюсь с таксистом, надеясь, что это в последний раз, утрясаю финансовые вопросы с мастером (страховка не полностью покрыла стоимость ремонта, пришлось еще доплатить пятьсот долларов), после чего мы садимся в машину и уезжаем. Теперь, когда до завершения аферы осталось не больше четырех дней, я думаю, не расщедриться ли мне на обед с Тоби.
Сын сидит на заднем сиденье, загипсованная нога покоится на коробке передач у меня под локтем. Он молча глядит в окно.
— Это называется сирена? — наконец спрашивает он.
— Какая еще сирена?
— Когда у тебя в офисе появляются подставные агенты ФБР, чтобы напугать жертву. Чтобы надавить на Напье.
— Ты действительно так думаешь?
— Пап, ты должен мне рассказать, — не успокаивается Тоби. — Мне казалось, суть всей этой затеи — научить меня твоему мастерству.
— Суть всей этой затеи — спасти тебе жизнь, — поправляю его я.
— Это тебе удалось.
— Пока удается.
Тоби на время замолкает. Но не выдерживает:
— Так я прав? Это сирена? Ведь агенты ФБР ненастоящие?
— Нет, — признаюсь я.
— Просто актеры?
— Просто актеры.
— А они неплохо смотрелись. Очень убедительно.