В каком-то смысле мне приятно сознавать, что Тоби так быстро вычислил суть аферы. Он знает, как мы поступим с Напье. Он почуял, что появление ФБР в нашем офисе — это маскарад, подготовка к «сирене».
Чутье у Тоби есть. Одна часть меня горда за него. Другая — расстроена. Правда, есть еще и третья часть. И она немного побаивается.
Вернувшись домой, мы с Тоби засели на диван смотреть по телевизору «Битвы рестлеров!» (Восклицательный знак — это просто часть названия программы, а не свидетельство моей увлеченности.) Потом мы отправились в город — съесть по гамбургеру и выпить пива.
Вечер выдался теплый. С запада дует легкий бриз, он спускается с подножия гор, неся с собой пыль и запах розмарина. Я чую надвигающийся дождь. Пройдя три квартала, я уже готов вернуться за зонтиком, но все же решаю рискнуть и пойти дальше — до кафе осталось всего четыре квартала. Любое мгновение жизни — как сдача карт. Выходишь ли ты из дома, садишься ли в машину, пытаешься ли обобрать бандитов, суть всегда одна: ты идешь на риск. Ты всегда можешь промокнуть или погибнуть. Смотря какая карта выпадет.
Тоби ковыляет на костылях позади меня.
— На этой неделе гипс снимут, — сообщает он.
Я не знаю, что ответить, и неуверенно говорю:
— Хорошо.
Куцый ответ, не отеческий. Я добавляю:
— Ты, наверное, ждешь не дождешься?
— А ты думал? — вскипает Тоби. — Попробуй походи полтора месяца в гипсе по жаре.
— Спасибо, но я не хочу пробовать.
— Тогда не зли русских.
— Дельный совет, — замечаю я.
Мы садимся в кафе «Гордон Бирш» — одном из трех заведений этой сети в округе — здесь варят собственное пиво, которое потом доставляют на дом программистам и студентам Стэнфорда. Сейчас каникулы, и потому здесь почти никого нет. Я выпиваю слишком много пива, но мне же хорошо, афера проходит удачно — без сюрпризов — так почему бы и не выпить?
Домой мы возвращаемся через полтора часа. Тоби сразу же кидается в туалет, где и справляет малую нужду, даже не прикрыв дверь. Прелестно.
Я решаю ничего не говорить по этому поводу. Я просто иду к окну и задергиваю шторы — день закончен. Через пятнадцать минут я уже буду спать. Через три дня я буду лететь на самолете в какое-нибудь далекое теплое место — на остров Пхукет или на Мальдивы. Даже если все идет как по маслу и жертва ни о чем не подозревает, лучше не испытывать судьбу и уехать. С глаз долой — из сердца вон.
Тоби очень быстро возвращается из туалета.
— А руки мыть ты не собираешься? — интересуюсь я.
— Господи, папа, мне уже двадцать пять лет.
— Пусть так, но в туалет-то ты сходил.
— Он же весь день был у меня в трусах. Самая чистая часть тела.
Тоби задумывается и, решив, что разговор яйца выеденного не стоит, пожимает плечами. Ковыляет обратно в ванную. Я слышу, как он включает воду и роняет мыльницу в раковину.
Раздается стук в дверь. Я смотрю в глазок. Это Арабчик, внук мистера Грильо.
Я открываю. Наверное, опять будет донимать рассказами про необходимость лицензии на торговлю витаминами. Или припомнит, как я сидел у мистера Грильо, попивая коктейль, и помогал ему со счетами.
Но он выбрал другую тему для разговора.
— Привет, Кип. Можно войти?
Я открываю дверь и даю ему пройти.
— Я хотел тебе рассказать. Тут приходили двое, пока тебя не было.
— Кто?
— Агенты ФБР. Они показали мне удостоверения.
Я могу вздохнуть с облегчением. Естественно, это «агент Фаррел» и «агент Кросби», они прекрасно играют свою роль. Если Напье вдруг следит за домом, он увидит, как у моего дома снуют агенты ФБР. Очень жизненная деталь. Великолепно. Я для себя решаю дать «агентам» немного сверх обещанного, когда все закончится. Они молодцы. Заслужили.