— Ну?
— Люся, твоя соседка по подъезду. Ты же ее знаешь, такая нимфочка…
— Так она же наркоманка… — чуть растягивая слова, проговорил Валентин.
— За «колесо» она сделает все, что хочешь. Как собака за кусочек мяса. А тот карабин, из которого ты целился, она где-то потеряла. Еж узнал его и по рации Сиплому передал, что карабин, мол, нашелся. А потом кому-то из своих сказал, чтобы Люська готовилась, и подмыться не забыла.
— Фу, меня бы от нее вывернуло.
— Короче, некоторых наших несостоявшихся соседей по дому завтра должны привести сюда. Может, и Костяна. Их должны кому-то продать в рабство. Понимаешь? В раб-ство! — Михаил двинул по кусту кулаком. — В рабство! Сволочи!
— В рабство?.. Миша, в какое рабство? — не очень понимая, о чем идет речь, перебил друга Валентин.
— Так Еж Сиплому об этом по рации передавал. Зема крутит крупными деньгами и делами. И, понимаешь, ничего не боится. Значит, у него хорошая крыша.
— А та бутыль — со спиртом или с чем?.. — поинтересовался Валентин.
— Или с бензином, или с кислотою, — поправил его Михаил.
— С кислотою?
— На бидоне было написано: HCl, но вряд ли ее можно так спокойно провезти по таким плохим дорогам.
— А зачем кислота?
— Валечка, а для чего используется кислота, как ты думаешь? Тело в ней можно растворить — и никаких следов. Ладно, хватит об этом, нужно время. Вот тебе вяленое мясо белки. Можешь не беспокоиться, оно не смазано ни поганками, ни мухоморами. Михаил вытащил из кармана и подал Валентину несколько тонких, чайного цвета кусочков мяса. От них шел какой-то резкий запах, как от кислого дыма от костра, когда сжигают листву.
— Набирайся пока сил. Я иду к их хибаре, может, удастся что-то выведать или сделать. Другого выхода у нас нет: или они нас, или мы их — как на войне.
— Есть нож, — прохрипел Валентин. — Я его оставил там воткнутым в сдвоенную березу, слева, метрах в десяти от того места, где в меня стреляли.
— Молодчина! — и Михаил тут же исчез. Через несколько минут он вернулся.
— Вот, — и он показал выглядывающий из его огромной ладони кончик ножа. — В самый раз. Молодчина! — похвалил он друга. Похлопав Валентина по плечу, сказал:
— В нашем деле сейчас нужен только шанс быть первыми. Только первыми.
— Плюс твое джиу-джитсу…
— Владеть им — дело нужное, — перебил его Михаил, — но джиу-джитсу — не бомба с пулеметом, согласись… Значит, так, найди себе здесь удобное местечко и жди. Дорога к избе закрыта парой елок и сосен, вон там они, — и показал куда-то в сторону. — Их, когда им нужно проехать по этой дорожке, убирают. А дорога метров на пятьдесят закрыта мелкими ветками. Пока…
И исчез. Вяленое мясо было приторным на вкус, но жевалось легко, с хрустом тонких косточек…
Глава 3. ПЕРВЫЙ БОЙ
— Ух, — вырвалось у Михаила, когда еловая ветка, скользнув по лицу, слегка задела правый глаз.
Зажмурился от боли. Как не вовремя. Но ничего, все обошлось, тишина. Джек в другом мире, а вот медведица учуяла его приближение, начала быстро двигаться по своей клетке.
«Только не выдавай», — мысленно попросил ее Михаил.
Отполз от забора, осмотрелся, перебежал к стене двухэтажного дома. Дрожь не покидала тело. Привстал, заглянул в открытое окно: небольшая комната освещена слабым светом от бра, в углу диван, накрытый скомканною простыней, по полу разбросана одежда, с телевизора свисают колготки… Споткнулся обо что-то мягкое. Нагнулся, пощупал и чуть не отскочил в сторону — человеческое тело. Женское, голое. Видно, та Люся промахнулась и вылетела в окно. Живая. Облевала здесь все, фу!..
Приподнялся, залез через окно в комнату. Осмотрелся… и вздрогнул: на полу на спине лежит раздетый, словно мертвый, мужик.
Михаил переступил через него. В комнате неприятный спертый, кислый запах, то ли от пота, то ли от кислого вина или еще от чего-то. А, вот оно: нога поскользнулась на блевотине. Какая мерзость…
Михаил на цыпочках направился в коридор, там светло. Осмотрелся — никого, храп идет сверху, со второго этажа. На вешалке висит старый знакомый карабин. На второй — ружье с патронташем. Так… а вот большущая связка ключей. Может, и от клеток…
Михаил попытался бесшумно приблизиться к вешалке. Но не удалось, половица заскрипела. Замер. Еще шаг — скрип, еще — скрип. Слышен только храп… И вовремя остановился, под ним — открытый подвал… Свет прихожей освещает только лестницу. Закрыть его крышку? А вдруг там кто-то есть? Разберемся потом, а сейчас — наверх. Шаг — скрип, шаг — скрип.