Хофман подумал, что это, скорее всего, кто-то из профсоюза, и понимающе покачал головой. О них в последнее время часто пишут в газетах. Эти ребята из профсоюза постоянно устраивают забастовки, требуя увеличения зарплаты или сокращения рабочего дня, но никогда не утруждают себя проверками, чем все-таки занимаются сотрудники в рабочее время и как отрабатывают свое жалованье.
Хофман продолжал смотреть на улицу, раздумывая над тем, как долго еще эти двое собираются сшиваться здесь без дела. Получают-то они небось по полторы ставки за работу в ночное время... В два часа раздался условный стук в дверь. Рабочий, стоявший под козырьком входа, так и не двинулся с места, и тот второй тоже не возвращался.
Хофман открыл дверь, за которой стоял Пат Шуйлер, державший в руке небольшой пакет из коричневой оберточной бумаги. Они поприветствовали друг друга, после чего Шуйлер протянул ему сверток, сказав при этом:
— А у нас внизу сидит шикарная кошечка.
— Правда, что ли?
— Можешь сам убедиться.
Хофман глянул вниз через перила в сторону вестибюля и согласно кивнул.
— Вон там, — сказал он. — Как ты думаешь, кого она там дожидается?
— Ну уж точно не таких старых козлов, вроде нас с тобой, — сказал Шуйлер. — Уж это точно.
— Ты говори за себя, — усмехнулся Хофман и закрыл дверь.
Когда шаги за дверью затихли, Джордж Долник вышел из хранилища, держа в руке свой бумажный пакет с едой.
— Что, Фред, еще одна незабываемая ночка? А? — сказал он.
— С ума можно сойти, — отозвался Хофман.
Они расположились за небольшим столиком у окна и были готовы приступить к трапезе, когда чей-то резкий голос произнес:
— Не двигаться!
Хофман обернулся и увидел, как через стену в зал входят какие-то люди в масках.
Глава 4
Отто Майнзер чувствовал себя превосходно. Он казался себе высоким, сильным, умным и непобедимым. «Магнум-357» в его правой руке выглядел крошечным игрушечным пистолетом. Он решительно последовал за Паркером, прошел через дыру в стене, раздвинул тяжелые портьеры и сделал шаг влево, в то время как Паркер шагнул вправо. Отто Майнзер боковым зрением увидел, как, продвигаясь вдоль стены вслед за Паркером, из дыры появился Лемке.
Два частных охранника сидели за столом у окна. Рты их были набиты едой. Услышав отданный Паркером приказ, они обернулись и тут же покорно замерли.
Маска несколько ограничивала Майнзеру обзор, поэтому ему приходилось передвигаться медленно. Вытянув левую руку, он нащупывал столы и другие возможные препятствия. Пока Паркер и Лемке пробирались вдоль портьер к передней стене, Майнзер круто повернул налево, прошел по проходу между столиками и направился к охранникам.
Теперь они с Паркером оказались на двух углах воображаемого треугольника, в то время как охранники были на его вершине. Это позволило Лемке беспрепятственно подойти и разоружить охранников, самому не оказавшись при этом на линии огня. Майнзер улыбался под маской, наблюдая за тем, как Лемке освободил охрану от оружия, выложил пистолеты на стол рядом с недоеденными бутербродами.
Затем Лемке попятился в сторону открытой двери хранилища, жестом приказывая безоружным охранникам следовать за ним. Те сочли за благо повиноваться, больше всего на свете желая в этот момент провалиться сквозь землю от стыда. Майнзер вошел в хранилище вслед за ними, а Паркер остался в танцевальном зале.
Веревка и пластырь были у Лемке. Пока Майнзер стоял, направив на пленников дуло своего револьвера, Лемке уложил обоих полицейских на пол, связал их и заклеил им рты пластырем. После этого они снова вышли в зал, и тогда Лемке снял с себя маску.
— Ну и жарища здесь! — Паркер был уже без маски.
— Приведи Билли, — сказал он.
— Сейчас. — Лемке заторопился, направляясь к дальней стене.
Майнзер не спешил снять маску. Ему нравилось ощущение закрытого лица.
— В соседней комнате осталась пара чемоданов, — сказал он.
— Нужно спросить Билли. Только ты уж потрудись снять маску, прежде чем выйдешь на улицу.
Майнзер смутился, ощутил приступ внезапного раздражения, как если бы его вдруг застигли за каким-то неблаговидным занятием. Он чувствовал, что краснеет, а значит, снимать маску еще не время.
— Ладно, — натянуто сказал он, стараясь ничем не выдать своего смущения. — Обо мне не беспокойся.
Лемке вышел обратно из дыры в стене, ведя за собой Билли, который то и дело спотыкался о собственные ноги. Несчастный нумизмат высунул голову из-за портьер и испуганно озирался по сторонам.
— Где они? — еле слышно прошептал он.
— А мы их разрубили на куски и разложили по чемоданам, — язвительно ответил Майнзер. Этот слабак не вызывал у него никаких других эмоций, кроме презрения.
Тут вмешался Паркер.
— Давайте начинать, — сказал он. — Билли, где план?
Билли принялся шарить по всем карманам. Наконец схема была извлечена на свет, и они принялись за работу. Билли и Лемке укладывали монеты, а Паркер переносил заполненные «дипломаты» сквозь брешь в стене в помещение офиса туристической фирмы, откуда Майнзер переправлял их вниз, где Карлоу укладывал добычу в кузов грузовичка.
Майнзер не снял маски до тех пор, пока не вышел из танцевального зала, перед самым первым выходом на улицу. Оставшись один в темноте разгромленного офиса, он стащил ее с головы и тут же засунул в карман. Он надеялся, что в темноте никто не заметил, как у него пылают щеки.
Он продолжал думать о том, что бы ему следовало тогда ответить Паркеру. Во время каждой очередной ходки вниз и вверх по лестнице у него в голове рождались все новые и новые колкости, едкие и смелые замечания. Майнзер бормотал их себе под нос, с каждой минутой распаляясь все больше. Каждый раз, сталкиваясь с Паркером в офисе туристической фирмы, когда оба они одновременно входили в него — Паркер с очередными кейсами, набитыми монетами, а Майнзер налегке, — он был готов высказать ему все, что о нем думает. Но он решил, что сейчас лучше не начинать. Надо было действовать быстро, не отвлекаясь на не относящиеся к делу разговоры. Отношения можно будет выяснить и позже, наедине.
Еще большие трение возникли между Майнзером и Карлоу. По негласной договоренности между непримиримыми сторонами поддерживалось положение вооруженного нейтралитета. Майнзер и Карлоу разговаривали между собой лишь в случае крайней необходимости, стараясь обходиться при этом по возможности односложными репликами. За всю дорогу до центра города, сидя рядом в кабине грузовика, они не перебросились ни единым словом, прекрасно зная, что каждый из них только и ждет скорейшего завершения операции, чтобы можно было наконец разобраться друг с другом.
Ни тот, ни другой, определенно, не смог бы вразумительно объяснить, в чем, собственно, кроется причина подобной неприязни. Они просто не поладили между собой, первоначальный конфликт разросся до открытой вражды, и теперь они дожидались того момента, когда выполнение совместной задачи будет наконец завершено и у них появится реальная возможность вцепиться друг другу в глотку. До всего остального им не было никакого дела.
Майнзер, однако, не мог совладать с собой и шел на любые уловки ради того, чтобы только хорошенько позлить Карлоу. Взять хотя бы кейсы, набитые монетами. Для него же самого было бы намного проще ставить их сразу в кузов, но вместо этого Майнзер нарочно оставлял свою ношу на дороге позади грузовика, предоставляя худощавому Карлоу самому поднимать кейсы и забрасывать в машину. Первые три ходки он действовал исключительно таким образом, но во время четвертого захода Карлоу был уже в кузове, и когда Майнзер поставил кейсы на асфальт, Карлоу не без сарказма окликнул его:
— Забрасывай сюда, Тарзан. Майнзер натянуто улыбнулся в ответ:
— Как скажешь, приятель. — С этими словами он поднял с земли один из кейсов, положил его плашмя на пол кузова грузовика и что есть силы толкнул в сторону Карлоу, пытаясь сбить того с ног. Карлоу успел отскочить в сторону, а кейс с налету врезался в те, что были уже уложены у дальней стенки кузова. Карлоу многозначительно сунул руку в карман комбинезона:
— Давай второй.
— Как угодно, — ответил Майнзер, но на этот раз он подтолкнул кейс не так сильно. После этой ходки он перестал ставить их на дорогу.