Я достал нож и, словно опытный хирург, сделал первый надрез. Жаль, конечно, но…
– Красивая картина, правда?
Я вздрогнул. Фраза прозвучала по-русски, хотя и с польским акцентом. Нож выпал и косо воткнулся в паркет. В голове одновременно пронеслось сразу несколько мыслей: подстава! Засада! Полиция! И главная мысль – бежать!!!
Вспыхнул яркий свет люстры, на несколько секунд ослепив меня. Я медленно обернулся. В нескольких метрах от меня стояла стройная блондинка и насмешливо смотрела мне в глаза. Ее чудные белокурые локоны были немного растрепаны, что только придавало ей милый и домашний вид. Из одежды на ней был лишь прозрачный пеньюар, не скрывавший небольших грудок с розовыми сосками, и кружевные трусики. Вопреки обычной реакции мужчины при виде подобной соблазнительной картины, неожиданная гостья не вызвала во мне возбуждения. И дело тут совсем не в том, что мне нравится другой типаж. В другое время я бы с удовольствием полюбовался ее прелестями. Просто в мой живот был направлен маленький пистолет, который она очень уверенно держала в правой руке.
Откуда она взялась? Жена хозяина дома? Почему Войтек меня не предупредил? Вот я влип! Черт побери, нужно взять себя в руки.
– Да, картина красивая, – согласился я, скрещивая на груди дрожащие руки и оглядывая картину с видом профессионального критика. – Похоже на Рафаэля…
– До Рафаэля ему было далеко, – не согласилась прекрасная незнакомка, – картина не очень выразительна.
– Вы так думаете? Хотя… Да, теперь я тоже заметил. Но она мне все равно нравится.
– У вас хороший вкус.
– Картины – моя слабость!
– А почему вы не берете Сезанна?
– А где Сезанн?
– Да вот же.
– Хм… Не люблю натюрморты. Кстати, у вас отличный русский.
– У меня мама была из-под Новгорода.
– Правда? Красивый город…
– Вы там бывали?
– Ни разу в жизни.
Пока мы вот так мило беседовали, продолжая обмениваться любезностями, я уже присмотрел тяжелый бронзовый подсвечник и теперь прикидывал, как половчей метнуть его в сексапильную девицу. Не по-джентльменски, согласен, но что мне оставалось делать? Отправляться в польскую тюрьму, пусть даже там баланда калорийнее, чем отечественная, я не собирался. Пистолет в руке немного опустился. Это повышало мои шансы на спасение.
– Почему вас заинтересовала именно эта картина?
– Ну… Мне вообще нравятся такие картины: лиризм пейзажных фонов, плавность линий, мифологические мотивы… – вдруг выдал я, сам удивляясь своим познаниям в живописи.
– Это не оригинал.
Вот это новость!
– Вы серьезно?! Какой кошмар! Спасибо, что просветили, а то бы повесил у себя в спальне и любовался, как настоящей… Ну раз такое дело, то больше не смею вас задерживать и прошу прощения за то, что потревожил ваш сон.
Я стал медленно отступать к балконным дверям, но мой маневр не ускользнул от внимания незнакомки.
– Да вы никак уходить собрались?
Я устало вздохнул и, отбросив дурашливый тон, негромко спросил:
– Пани хочет вызвать полицию?
– Отнюдь.
– Так что же?
– Не хотите пройти в мою спальню?
Такого поворота событий я не ожидал! Теперь я по-новому взглянул на ее призывно торчащие груди, тонкую талию, узкие трусики…
– Звучит заманчиво.
Девушка проследила за моим взглядом и усмехнулась:
– Вы меня не так поняли. Я покажу вам, где находится сейф.
– Сейф? – тупо переспросил я, все еще находясь под властью эротических видений.
– Ну что вы за грабитель такой? – Она пожала плечами. – Сейф. А в нем драгоценности.
– Простите. – Я решил отвлечься от ее прелестей и внести ясность в этот безумный разговор. – Вы хозяйка дома?
– Да.
– И вы хотите, чтобы я открыл сейф?
– Да.
– Я не медвежатник, если вы понимаете, о чем я говорю.
– Понимаю. Я скажу вам код. Только потом нужно сделать вид, что сейф был взломан.
Я непонимающе развел руками. Она вздохнула:
– Хорошо, я вам объясню. Дело в том, что мой муж хочет со мной развестись. Но он не знает, что я об этом знаю.
– Сочувствую.
Она не обратила на мои слова никакого внимания.
– А вот оставлять он мне при разводе ничего не хочет.
– Жадный?
– Жадный. Кто спланировал кражу этой картины, как вы думаете?
– Ваш муж? – поразился я.
– Оригинал давно продан, это всего лишь копия.
– Страховка? – догадался я.
– Именно. Сколько вам обещали за нее?
– Десять тысяч.