— Не понимаю.
— Сейчас поймёшь. Смотри и учись, студент.
Из дверей гастронома торчал хвост очереди. Люди беспокойно вытягивали шеи и спрашивали у каждого выходящего с сумками, что дают, и много ли осталось, есть ли шансы достоять?
— Как думаешь, что это?
— Очередь. На праздник что-то дефицитное выбросили в продажу.
— Верно. А знаешь, куда ходят отовариваться «свои».
— Нет, — помотал головой честный мальчик Боря.
Сейчас тебя дядя Сева просветит и покажет мастер-класс.
— А вот смотри, — кивнул я на чёрный ход.
В него как раз заходила весьма прилично одетая женщина. Мы выждали пять минут и двинулись следом.
— Гражданин, вы куда?
— Мы к заведующей.
— Вы от кого?
— От Сидора Петровича, — заявил я, оглядывая помещение.
Ящики, ящики, мешки, бочки. Бананы, апельсины, виноград. Красная рыба в холодильнике. Что-то мне подсказывает, что в торговом зале этого нет. В лучшем случае селёдка и треска.
— Что? Какого ещё Сидора…
Из дальней двери выплыла давешняя женщина, несущая солидную сумку, набитую свёртками.
— ОБХСС! Капитан Ненашев! — громко объявил я, демонстрируя красную корочку. — Всем оставаться на своих местах. Ничего руками не трогать.
Присутствующие дружно стали на несколько тонов зеленее от страха. У тётки выпала из рук сумка, что-то покатилось по полу.
— Вы, гражданка, сумочку-то поднимите и приготовьте к досмотру. Не порастерялось бы содержимое в суете. Свидетели всё равно покажут, что вас с ней видели. Кто заведующий магазином?
— Я, — схватившись за обширную грудь, отозвалась дородная женщина в коричневом костюме и белоснежном халате поверх него, вышедшая на незнакомый голос. В ушах заведующей висели мощные золотые серьги, на пальцах три не менее мощных перстня, и цепь на шее почти как у братков в девяностые.
— Фамилия, имя, отчество.
— Гриценко Марта Прохоровна.
— Марта Прохоровна, куда мы с вами можем пройти для дачи объяснений?
— Сюда! — с готовностью поцокотала она по коридору.
— Семён Семёныч, вы пока акт начинайте писать, пока мы с гражданкой оформляемся. А то долго провозимся, — подмигнул я Борьке, прежде чем последовать за хозяйкой.
Тот, до этого момента стоявший столбом, выхватил из-под мышки папку, вытащил из неё лист писчей бумаги и принялся что-то в нём чёркать. Молодец, на лету осваивается.
За дверью оказался стандартный кабинет, с рыжим лакированным столом, заваленным бумагами, шкафом, стеллажами и несколькими коробками, откуда торчали обёрнутые в шелестящий целлофан подарочные наборы. Один из них завмаг немедленно попыталась всучить мне.
Я ещё суровее сдвинул брови.
— Марта Прохоровна, вижу, вы готовы к сотрудничеству. Это хорошо.
— Простите, бес попутал! Давайте на первый раз без оформления, а? — полезла она в сейф.
— Любезная Марта Прохоровна, — сочувствующе улыбнулся я. — Как же вы это себе представляете? У меня по плану проверка вашего магазина.
— Господи! Да очень просто! — всплеснула она руками, доставая скромный почтовый конверт. — Вы придёте с проверкой, скажем, после праздников, а я в долгу не останусь.
А конвертик держит и отдавать как вроде и не собирается.
— Зачем мне ваши долги после праздников, сами-то подумайте.
— А прямо сейчас мы вам предложим скромный презент, — щедро махнула она рукой на ящики.
— А честь мундира? Что подумают ваши сотрудники, если я от вас выйду с таким презентом?
— Поверьте, мои сотрудники прекрасно понимают, что людям в мундирах тоже хочется вкусно кушать.
Я сурово осмотрел деликатесы под целлофаном.
— Ну ради праздника. Все мы люди. Я очень прошу, — вплотную приблизилась Марта Прохоровна и сунула в мой нагрудный карман сложенный вдвое конверт.
— Исключительно из-за вашей красоты и обаяния, — поправил я очки, чтобы не видеть с близкого расстояния мощное декольте, но его было слишком много, особенно в очках на плюс.
Заведующая выхватила откуда-то лист обёрточной бумаги и ловко завернула в него целлофановый набор.
— Всего хорошего, с наступающим Первомаем.
— И вам также самого наилучшего, — принял я свёрток.
Добрая, понимающая улыбка Марты Прохоровны сопровождала меня до самых дверей.
— Коллега, идёмте, — окликнул я Борьку, который пристроился на ящиках с консервированным мясом криля и что-то увлечённо строчил. — Здесь слишком много работы, сегодня всё не успеем. Мы вернёмся после праздников.
— Но я ещё…
— Идёмте, — с нажимом повторил я и шепнул ему на ухо: — Не переигрывай. Валим быстрее.