— Нет-нет, подождите. Простите, вспылила.
— Ну хорошо. Есть фотограф, мы приедем вместе, сделаем снимок, но это удлинит время изготовления паспорта. Вам на это время нужно где-то спрятаться.
— На даче подойдёт?
— Ну какая дача? Вас же там первым делом найдут.
— У кумы разве? Она в пригородной деревне живёт.
— Никаких родственников, их первым делом проверять будут. Думайте. Есть знакомые, о которых никто не знает?
— А может быть у вас?
— Вы с ума сошли? Я в коммуналке живу, у меня соседей два десятка человек, и каждый с удовольствием потом сдаст и меня и вас.
— Разве что… есть один завскладом. Пожалуй, можно у него переждать.
— Отлично! Говорите адрес, через два часа мы будем у вас. Приготовьте деньги.
— Сразу всю сумму?
— Простите, этот специалист без оплаты не работает. Бывали случаи, когда человек документы получал и поминай, как звали. Поэтому деньги вперёд. И да, измените как-то внешность. Постригитесь там, макияж смойте, смените одежду на более скромную, украшения тоже лучше снять. Нужно кардинально подойти к вопросу. Чем меньше вы будете похожи на себя, тем меньше подозрений вызовете в дальнейшем.
— Ох ты ж, господи.
— Адрес говорите. Куда подъехать?
— Ракитная, пять. Там промзона, склад.
— Мужайтесь. С богом.
Я положил трубку и выдохнул. Сходил в магазин, прикупил бутылку Хванчкары и насвистывая, отправился к Розочке. Ещё масса времени, всё успею — и Бориса вызвать и с Розочкой выпить вина.
Рыбка прочно сидит на крючке. Такие как эта дамочка, сына родного продадут, лишь бы выйти сухими из воды. Сейчас она по тихой заберёт из сейфа деньги и свалит, оставив коллектив разбираться с завтрашней «проверкой». А потом она стряхнёт с себя весь лоск, подвяжется старушечьим платочком и будет дрожать от страха на складе. Интересно, как скоро до неё дойдёт, что её обули? Надо будет ей строго-настрого запретить звонить и близко подходить к магазину и к дому. Мало того, что она проворовалась, так ещё и эгоистка редкостная. Ни слова о семье и коллегах. Такая достойна помучиться подольше. Было бы чудесно, если она какой-нибудь попуткой или автобусом действительно свалила из города. Скатертью дорога.
У Розы я первым делом поцеловал мою сладкую девочку, на вопрос, чего так долго, сказал, что была очередь. Розочка ушла за штопором, а я набрал Борьку.
— Друг мой, бросай все дела, ты мне срочно нужен.
— Сэв, я не могу, у меня…
— Дело жизни и смерти. Через два часа ты должен быть около железнодорожной станции на переезде. Если всё выгорит, закатим пир в честь моего дня рождения.
— Как, у тебя день рождения?
— Ну да, Боря, я разве не сказал? Не имеешь права отказать имениннику.
— А я тут в гости собрался.
— Позовёшь своих гостей к нам. Всё, отбой, до встречи на переезде. А, да, захвати фотоаппарат. Я видел, у тебя «Зенит» висит на стенке.
— Да я фотографировать толком не умею, и плёнки нет.
— Это неважно, главное, чтобы он был в наличии. И шарфик возьми.
— Какой шарфик? Зачем?
— Длинный, но не сильно тёплый. На шею намотать. Всё, отбой.
В комнату вошла Роза с бокалами и штопором.
— Ты с кем тут разговаривал? — игриво спросила она, покачивая бёдрами.
Ох, детка, доиграешься. Я уже на взводе.
— Борька опять звонил. Дела. Но это всё позже, а сейчас иди ко мне.
Вино мы пили после, и выпить успели только по бокалу.
— Розитта, я сейчас должен уйти, порешать дела, а вечером предлагаю встретиться у Бориса. Закатим пир.
— Ну Севушка.
— Цветочек мой, не могу отложить. Очень важно для карьеры и для нашего будущего. Ну прости, что так, сам не ожидал. Не обижайся, я сегодня именинник, грех на меня обижаться. Придёшь?
— И не надейся от меня таким образом избавиться! — кинула она в меня подушку, но я конечно увернулся. Прилетело по серванту, задребезжало стекло, жалобно звякнул хрусталь.
— Моя грозная богиня, — рассмеялся я.
— Я приду, и ты глаз от меня отвести не сможешь, — встала она.
Чёрт, так я сейчас и впрямь останусь.
— Пока, — махнул я и выскочил от греха за дверь.
На переезде меня ждал нервный Борис.
— Ты чего так долго? — набросился он на меня.
— Немного заплутал. Забыл, какой транспорт сюда ходит.
Я и правда забыл, что не все остановки находятся на своих местах, их же переносили не раз. Ну, выдвигаемся с богом.
Ракитная — это и в наши дни промзона. Железнодорожная станция постепенно обросла складскими помещениями, в наши дни принадлежащие частникам, а в Союзе разным государственным конторам. Дорога, разбитая большегрузами, пылила от каждого проезжающего автомобиля. Благо, по причине воскресенья, их было немного. Мимо нас промчались всего три, громыхающих содержимым кузовов. Но и после них пыль подолгу стояла облаком над дорогой.