— Прекрасно. Теперь веди к тёте Маше за ключом.
— А у тебя разве нету?
— Нет, — пожал я плечами. — При себе только кошелёк был. Потерял, наверное.
— Ну тогда конечно, — кивнул Гена и позвонил в дверь напротив.
— Генка, ты, окаянный? Нет у меня денег, и не дам, — показалась из-за двери дородная женщина со скалкой.
Генка предусмотрительно подпихнул меня вперёд и спрятался за мою широкую спину.
— Здравствуйте, тётя Маша, мне бы ключик.
— Егор! Вернулся, негодник!
— Это я его нашёл, — высунулся Генка.
— Где же ты пропадал? Мы тут с ума сходили.
— Долгая история. Можно мне ключ, я устал, отдохнуть хочу.
— Сейчас принесу. Заходи, не стой на пороге.
Я вежливо сделал шаг внутрь.
— А свой куда девал? Потерял, что ли?
— Украли, — брякнул я и тут же прикусил язык.
— Как — украли? — ахнула тётя Маша, выплывая из комнаты. — Так тебе тогда надо менять замок. Это же всё повынесут из квартиры. Я, конечно, не теряю бдительности, и приглядывать буду, но могу и отлучиться. А эти знаешь, какие шустрые. Нет, ты как хочешь, а замок срочно меняй. Вызывай слесаря дядю Лёшу, пусть сменит замок, у него есть, я знаю.
— Сменю, — пообещал я, вытягивая ключ из цепких пальцев.
— Давеча-то милиция приходила. Вижу — наладились дверь ломать. Я к ним. Что ж вы делаете, говорю. Хозяин вернётся, а тут всё нараспашку. Не мешайте следствию, гражданка, отвечают. Строго так. Стойте, говорю. Есть же ключ, зачем ломать-то. Так что спасла я твою дверь. А уж беспорядка навели, страсть. Шагу ступить негде было. Ну, я прибрала маленько. А дальше уж сам. По шкафам да комодам не полезла, извини. И проверь заодно, всё ли на месте, а то мало ли. Народу-то потопталось прилично. Хоть и милиция, а кто их знает. Да и соседи толклись. Кабы не пропало чего ценного. Тьфу-тьфу, что я говорю.
— Спасибо. Я пойду.
— Иди-иди. Матери-то телеграмму отбей, что нашёлся. А то ведь сердце не на месте.
— Обязательно.
Я раскланялся с соседкой и поспешил свалить. Бдительная тётя Маша — это хорошо. Возможно, ещё побеседую с ней на досуге. Когда решу, надо ли мне привалившее счастье или обойдусь.
Ключ застрял на половине оборота.
— Ты её приподыми слегка, — посоветовал Генка, — она проседает по весне.
Ты глянь, какие все внимательные. И всё-то все знают. Кроме меня, разумеется. Я-то тут в первый раз. А замок, конечно, надо сменить. Желательно вместе с дверью.
Переступив порог, я понял, что сменить придётся не только дверь, но и всё, что за ней находится. Квартира была явно кого-то из старших родственников. И не противно моему предшественнику было жить в таком отстойном интерьере? Не, раз уж теперь это моё, я сделаю из этого конфетку. Не буду я тут делать уборку. Сразу всё барахло на свалку. Тут ещё какие-то бабкины вещи на диване и в шкафу валяются. Комод, буфет, сантехника из прошлого века. Полы дощатые. Долой всё! Конечно, рынок стройматериалов практически отсутствует, но с этим я как-нибудь разберусь. И мебель на заказ. Главное стены есть, и находится практически в центре. Беру!
А вот и работа моя — печатная машинка, бумаги вокруг. Так, о чём это оно? Надеюсь, не сводки с полей. Но нет, тут что-то про искусство. Разберёмся. И вишенка на торте — удостоверение журналиста на имя Волоха Егора Владимировича и с моей фотографией. Ценная вещь. Надо и другие документы поискать.
Я свалил с дивана груду тряпья и закурил. Взвесим все «за» и «против». Своя квартира — это хорошо. Любопытные соседи — это плохо. Удостоверение журналиста — это хорошо, даже отлично. Работа, которая прилагается к этому удостоверению — это плохо. Пока два-два, ничья. А теперь рассмотрим детали. Моё внезапное попадание в вытрезвитель, при том, что я «не пью», подозрительно весьма и весьма. Милиция, которая устраивает обыск в отсутствие пропавшего хозяина, ещё подозрительнее. Мне бы сейчас прихватить документы и сделать ноги. Самый правильный выбор. Но это дело пахнет загадкой, а загадки — моя слабость. В принципе, квартиру можно и обменять и даже продать, если изловчиться. Ну, это когда соседи достанут. А пока стоит выжать из них максимум информации, показаться на работе, покрутиться в редакции и попробовать понять, над каким-таким материалом я работал до того как. Потому что чутьё твердит, что дело нечисто.
Глава 15
За неимением пепельницы я притушил окурок в раковине в кухне. Прошёлся по пенатам, внимательно их осматривая — вдруг что необычное увижу. Если бы знал, что искать, может и нашёл бы, а так надо сперва понять, по какому поводу проводился обыск. И чем я дольше ходил, тем больше укреплялся во мнении, что к милиции этот «обыск» не имел ни малейшего отношения. Натурально всё вверх дном. Не думаю, что методы обыска настолько поменялись в наше время, что могли бесцеремонно выволочь всё из шкафов-ящичков-буфетов и бросить как есть. Даже с учётом отсутствия хозяина.