Мне показалось, что подобный вопрос скорее должна была бы задавать я. Если бы заподозрила, что мужчина узнал лишнее. Пока что он никак себя не выдавал, но я все равно сидела как на иголках. Уповала лишь на то, что он поможет Ирис и пожалеет детей.
- О чем вы? - удивленно переспросила, облизнув пересохшие губы.
- О том, что я использовал силу.
- Разве это противозаконно? - нахмурилась, совсем не понимая, отчего Вальтер переживает. Атэльпаты в империи ценились. Мужчина вздохнул и повернулся ко мне:
- Я ведь уже говорил вам, ведьмаки могут воздействовать на сознание даркти или лакети только с их активного согласия, или по постановлению суда, как в случае с преступниками, например. Тут же… - ведьмак замялся, опустил глаза, а я постепенно успокаивалась, продолжая слушать его. - Я сам испугался за жизнь девочки и даже не спросил согласия у…
- Береника никому ничего не скажет, - заверила я быстро. Подавшись вперед, я завладела рукой Вальтера, сжала его ладонь в своих пальцах и пообещала: - Никто не узнает о нарушении правил. Тем более вы сделали это для того, чтобы спасти жизнь, а не чтобы навредить.
Вальтер удивленно моргнул, глядя на мои руки. Кажется, он вдруг перестал дышать, а потом поднял на меня растерянный взгляд. Я улыбнулась ему.
Нет, он совсем не похож на Румуса. И ни на одного из знакомых мне даркти. Такому даже в голову не пришло бы копаться в разуме маленькой девочки, чтобы отыскать какие-то тайны.
- Спасибо, - искренне выдохнула, желая передать свою благодарность.
Вальтер пару мгновений молча смотрел мне в глаза, а затем несмело улыбнулся в ответ.
Глава 11
Вальтер легко объяснил алхимику то, что от него требовалось. И уже через час мы передали лекарство Беренике. Ирис уже стало заметно легче. Настоятельница приюта многозначительно посмотрела на меня и не позволила нам остаться дольше. Пришлось отправляться по домам.
Ведьмак настойчиво предлагал проводить меня до дома, но я отказалась.
Приглашение на званый ужин мне доставили уже на следующий день. Пришлось потратить немного денег на то, чтобы прикупить новое облачение. И в назначенное время я явилась в поместье, которое арендовал виконт Маруж в темно-зеленом закрытом платье. Несмотря на свой достаточно скромный фасон наряд выгодно подчеркивал фигуру, позволяя чужим взглядам увидеть соблазнительные очертания, но и оставляя достаточно места для фантазии. Кроме того, я все еще придерживалась образа вдовствующей графини, а оттого не могла себе позволить более нарядную одежду.
- Леди Хелена Поливерн! - Аника кинулась ко мне, едва увидев в дверях. Мне даже показалось, что за ней по меньшей мере гонится крокодил, но за спиной девушки увидела лишь… герцога Хеланда.
Лакети ступал вальяжно, горделиво, как ему было положено по статусу. Грация хищника, не сравнимая с движениями даркти, скользила в каждом его шаге. Этого лорда я видела лишь на портрете, который мне показывала Аника, но узнала безошибочно. Наверное, самой яркой чертой в его внешности были глаза - сверкающие сапфиры, расколотые вертикальным зрачком, они медленно и с удовольствием осматривали меня. Спохватившись, сделала книксен.
Аника схватила меня за руку и произнесла, обращаясь к герцогу:
- Моя дорогая подруга - графиня Хелена Поливерн, - затем лакети повернулась ко мне и ободряюще улыбнулась: - Рада представить тебе герцога Дариана Хеланда.
- Я невероятно рада встрече и знакомству, - улыбнувшись уголками губ, скромно опустила глазки и подала хищнику руку. Он ни на миг не отрывал от меня взгляда, опаляющее пристальное внимание синих глаз чувствовала кожей. Герцог едва коснулся моих пальцев губами, а затем неожиданно спросил:
- Леди Хелена, вы уроженка Тенира?
К подобному вопросу я была не готова, но не позволила себе показать растерянности. Быстро прикинув варианты ответа, я подняла голову и сдержанно кивнула:
- Это так, лорд Дариан. Я родилась и выросла в Тенире, ни разу не покидала родной город.
Взгляд Хеланда вдруг стал задумчивым, с лица медленно сошло расслабленное выражение. Я внутренне напряглась, совершенно не понимая, чем могла огорчить герцога или выдать себя. Считала про себя удары сердца и мило улыбалась, пока мужчина очерчивал взором мой подбородок, так и не выпустив моей руки.
Анику кто-то окликнул и она отошла, оставив меня наедине с герцогом. Наконец, он опомнился, отпустил мои пальцы и задал новый странный вопрос:
- Во время штурма Торпа вы тоже находились здесь, леди?
- Да, - ответила, совсем растерявшись. Чего он добивается подобным допросом?
Правительство Тенира не смогло эвакуировать всех, вывезли лишь часть даркти, а остальным пришлось прятаться по подвалам и молиться, чтобы их не завалило камнями. Некоторые пытались уплыть на лодках, мало кому это удавалось: имперские солдаты расстреливали тех, кого замечали в море. Я была среди тех, кто прятался в подвале. До сих пор помню как там было тесно, душно и пыльно. После того как выбралась наружу, я целый день не могла очистить нос от грязи, которой надышалась, но это была меньшая из моих бед.
Впрочем, я бы не стала говорить кому-то из жителей Латиции о том, каково это - оказаться в осажденном городе, осознавать, что каждый час может стать последним. Мне казалось, что моя голова лежит на деревянной подставке, а надо мной висит гильотина, веревку которой грызет маленькая мышка, и никто не знал когда ее крохотные, но острые зубки достаточно подточат канат и лезвие полетит вниз.
- Наверное, это было ужасно, - с грустью в голосе сказал лакети. Я едва не фыркнула: он мне сочувствует? Своевременно.
- Я почти ничего не помню, - соврала не моргнув и глазом.
В ушах звучали неслышимые остальными рыдания: громкие завывания и слабые обреченные всхлипы. Перед глазами с потолка сыпался песок, а стены содрогались от отголосков взрывов. Эта темнота и сырость чужого подвала часто возвращались в кошмарах, напоминая мне о той роли, которую я должна играть сейчас.
- Аника сказала, что вы вдова, - сменил тему герцог, вновь воскрешая на своем породистом лице улыбку. Серые волосы были уложены на манер последней имперской моды, которая постепенно проникала на улицы Торпа.
- Это так, мой муж погиб два года назад.
- Что с ним случилось? - вскинул пепельную бровь Дариан. Он предложил мне локоть, а, когда я приняла его, неспешно двинулся по залу.
- Несчастный случай на верфи, Ваша Светлость. Мой муж владел одной из них. Он любил море и корабли, и часто лично проверял как рабочие выполняют ремонт судов. В один из дней кто-то плохо закрепил веревки в доке и тяжелый прибор упал. Ох, простите, герцог, мне до сих пор сложно это вспоминать, - я отвернулась, коснувшись губ кончиками пальцев. Смерть моего мужа была не самой ужасной, он умер на месте, не мучался. Во время осады Торпа я видела судьбы намного более печальные, болезненные и страшные.
- Он был приезжим? - новый вопрос, и вновь ощущение подвоха коснулось меня ледяной ладонью между лопаток. Привычно подавила в себе желание уйти от ответа или вообще распрощаться с герцогом, а лишь грустно кивнула:
- Да, он прибыл из города Ткации. Через год после окончания войны, он приехал одним из первых, когда аристократы Латиции еще были скептически настроены. Тогда мы и познакомились.
Посмотрев в синь хищных глаз, я поняла, что раньше не встречалась с мужчинами подобного уровня. Взгляд герцога словно проникал под кожу, гипнотизировал, готов был вытащить мои тайны наружу, как ловкая хозяйка одним движением вынимает кишки из рыбьей туши. А ведь герцог Хеланд даже не инстигатор. Смогу ли я хоть поговорить нормально с Марком Таро?
К мысли, что в один момент меня все же словят, притянут к ответственности, как одну из повстанцев, я давно привыкла. Прекрасно понимала, что если так сложится, я должна буду хоть откусить себе язык, но не называть никаких имен. И меня не будут спасать. Против голодных и яростных имперских псов повстанцы долго не продержаться. Все, что от нас осталось, ушло в подполье, уповая лишь на такую крысиную борьбу.