У меня есть экономка, которая живет здесь, но по выходным она уезжает из города к своей сестре. Я также нанимаю дворецкого, который управляет имуществом, но в эти выходные он отдыхает с внуками в Диснее.
У меня не так много людей в моем доме, но мне кажется, что кто-то всегда здесь. Я думаю, что с их отъездом в одно и то же время дом действительно пустеет. Охранники остаются снаружи, вокруг территории поместья, так что я просто брожу по темным коридорам своего дома.
Добравшись до своей спальни, я раздеваюсь до боксеров и ложусь в постель. Лежу без света и даю глазам привыкнуть. Мое внимание привлекает каждый незначительный звук, и я знаю, что мне не удастся даже немного поспать. Что, если она может вломиться и забрать яйцо так, что я этого не замечу?
Фантазии, которые у меня о ней были, находились за пределами непристойности. Все развратные вещи, которые я могу придумать, чтобы сделать с ней, крутятся в моей в голове. Никогда не был из тех, кто дрочит, но, кажется, не могу остановиться, когда дело доходит до мыслей о ней. Даже сейчас моя рука скользит вниз по животу и темным волосам прямо к члену. Он твердый, когда я обхватываю его руками. Мне не нужно дрочить, потому что я делал сегодня это уже три раза, но независимо от того, сколько раз я кончал себе в руку, этого никогда не бывает достаточно.
Издав стон, я обхватываю свои яйца и думаю о ее мягких руках там. Предсемя просачивается в боксеры и размазывается по моей коже. Я весь липкий от потребности в ней и, издав еще один стон, скольжу рукой вверх и вниз. Ее образ на полу подо мной заполняет мой разум. Я двигаю рукой быстрее, думая о том, чтобы прижать ее к нему. Я никогда не нуждался ни в чем больше.
Раздается резкий звук бьющегося стекла, и я все еще обхватываю себя рукой, когда сажусь в постели. Сердце колотится, потому что я так близок к оргазму, но затем поднимается адреналин, потому что это может быть тот момент, которого я так ждал.
Я мокрый от пота и чертовски твердый, когда выпрыгиваю из кровати так тихо, как только могу, и тороплюсь по коридору. Когда достигаю края лестницы, я могу разглядеть свет от витрины внизу. И вижу, как движется тень, и знаю, что у меня мало времени.
Я медленно спускаюсь по лестнице, и, когда достигаю подножия, она появляется в поле зрения. Девушка стоит лицом к витрине и спиной ко мне, но я бы узнал эту фигуру где угодно. Возможно, я держал ее в своих объятиях всего несколько секунд, но это выжгло на мне клеймо.
На полу под ней валяется немного битого стекла, и я вижу, что она вырезала замок. Вероятно, она не смогла поднять купол витрины, потому что я приклеил его, чтобы ей пришлось разбить стекло. По крайней мере, эта часть моего плана работает в мою пользу.
Подхожу ближе и смотрю, как она открывает футляр и тянется за яйцом. Потом обхватывает его пальцами и поднимает с подставки, и я останавливаюсь всего в метре от нее и сжимаю кулаки, чтобы не дотронуться до нее.
Она кладет яйцо в футляр и убирает его в сумку. Девушка сделала свою работу, и как бы мне ни хотелось подойти к ней и обнять еще раз, я делаю шаг назад и скрываюсь в тени зала. Она не оборачивается, оглядываясь по сторонам, чтобы убедиться, что ее не поймали. Мне следует отдать ей должное — она, должно быть, хороша в том, что делает, если ей удалось проскользнуть мимо моих охранников.
Не видеть ее недостаточно. Мне хочется схватить ее и прижать к себе. Мой член тверд и пульсирует, когда я опускаю руки в боксеры и возвращаюсь к тому, что делал наверху. Я думал, она сразу уйдет, но она все еще стоит и оглядывается.
Мне требуются все мои силы, чтобы контролировать свое дыхание, когда мой член набухает и на моей руке снова появляется предсемя. Я был на взводе всю ночь, и теперь почти кончаю. Близости к ней и вида ее в моем доме достаточно, и теплая струя спермы скатывается по моей руке.
Будто чувствуя, что я кончил, она облизывает губы, а затем уходит из дома. А я стою там весь липкий, покрытый своим собственным желанием. Единственное, о чем я могу думать, — как вернуть ее и как дать ей все. Если она захочет украсть все, что у меня есть, я дам ей ключ и раскрою свои объятия. Все, что у меня есть, принадлежит ей, и, возможно, это то, чего она хочет. Острые ощущения от погони?
Если она хочет, чтобы за ней охотились, ей будет где разгуляться. Я очень хочу стать зверем, которого она желает.
Глава 5
Джеймс
Яйцо Фаберже тяжелее, чем я думала. Стараюсь не сосредотачиваться на его весе, задаваясь вопросом, что, черт возьми, со мной не так. Я полностью замерла после того, как взяла его, и до сих пор не понимаю, почему. Будто часть меня хотела, чтобы меня поймали. Это был третий раз, когда я сделала что-то глупое, когда дело касалось этого мужчины.
Первый — кража его бумажника, второй — то, что оставила его себе, а потом стояла так, будто ждала, что он схватит меня. Когда ничего не произошло, разочарование вернуло меня в реальность. Я поняла, что делаю — играю в игру, которую не должна. Страх быть пойманной правит моей жизнью.
На этот раз, когда выбираюсь из его поместья, я не так колеблюсь, как когда проникала сюда. Проскальзываю в тень и стараюсь оставаться незамеченной. Самое замечательное в том, чтобы быть такой маленькой и быстрой, как я — большинство датчиков, которые выставляются вдоль дома, воспринимают меня за животное.
Я двигаюсь быстро, чтобы как можно скорее покинуть территорию, но все время оглядываюсь. Прислушиваюсь к звукам собак, но не слышу их, и вместо этого срабатывает сигнализация, и я, клянусь, чувствую, как зверь выслеживает меня. Даже если я не слышу его, чувствую, что он прячется недалеко позади.
Раздаются крики тех мужчин, мимо которых я проскользнула по дороге, поэтому теперь не прячусь. Потому что уже дала о себе знать, когда разбила стекло. Я даже не пыталась сделать это тихо, и это глупо. По какой-то причине мне хотелось, чтобы он знал о том, что это сделала именно я.
Делаю глубокий вдох, поднажимаю и двигаюсь к стене. Это самая сложная часть входа и выхода отсюда. Я сгибаю пальцы в перчатках, убеждаясь, что они все еще удобно сидят, и со всей силы прыгаю на стену. Я использую правую ногу, чтобы подтянуться, а затем левую. С громким ворчанием подтягиваюсь, хватаясь за верх стены. Огни заливают территорию поместья и освещают все вокруг. Я оглядываюсь на гигантский дом, который больше похож на музей, чем на что-либо еще, когда охранники бегут ко мне. И борюсь с самодовольной улыбкой, потому что снова обвела этого парня вокруг пальца. Наслаждаюсь этим мгновением, зная, что сейчас они не могут меня поймать.