Эмильен обернулся на меня и хитро прищурился. Почему — то мне показалось, что именно такой реакции он и ожидал?
— Ирина, на сегодня вы свободы. Завтра вас жду в обычное время, — отмахнулась от меня мадам Строем, затем повернулась к своему верному дворецкому, — Немедленно заказывай парное мясо!
— Сделаю, — солидно кивнул Игорь, получив важное задание.
— А мои вещи? — робко поинтересовалась я.
— Я вынесу, — немного подумав, согласился дворецкий.
— Я помогу, — выступил Георг вперед.
— Прослежу, чтобы ничего не забыли, — ответил Игорь на недовольный взгляд хозяйки.
Сумки остались неразобранными. Как в первый вечер их принесла, с тех пор ничего не доставала. Георг подхватил сразу все и спокойно направился к лифту. Нашу короткую процессию Эмильен провожал понимающим взглядом.
— Вниз, — произнесла я.
— Вверх, — одновременно со мной проговорил Георг.
Двери лифта закрылись, и мы остались один на один.
Глава 19
— Ирка! Что с телефоном? Почему ты не отвечала? Где Барсик? — вопросы Светки посыпались сразу, как только я ответила на ее вызов.
Из — за гонки после посадки телефон включить забыла, и об этом обстоятельстве вспомнила только в подземке. Независимость мне удалось отстоять и отобрать сумки у Георга. По очереди я отказалась от предложений вызвать такси и прокатить на мотоцикле. Хотелось немного успокоиться и разобраться во всем. Георга я заверила, что никуда исчезать не собираюсь, и договор остается в силе.
Наверное, последний, озвученный аргумент заставил отступиться упрямого аристократа, продолжавшего настаивать, чтобы я поднялась к нему в квартиру. С вещами. Иначе бы мы до сих пор катались на лифте с первого до третьего этажа и обратно. Каждый пытался вперед другого нажать кнопку, на словах доказывая свою правоту. Я проявила твердость духа, несмотря на два случившихся поцелуя.
— Эмильен вернулся к хозяйке, — успела вставить ответ на последний вопрос.
— Фу — у–ух! — облегченно выдохнула Светка, — С этой проблемой разобрались. Ты где? Куда бежать, чтобы тебя спасать?
— Никуда, — улыбнулась намерению подруги, — Я еду в подземке, возвращаюсь в общежитие.
— Все прошло нормально? — уточнила она.
— Все закончилось хорошо, — уклонилась от ответа.
— Ладно. Расскажешь, когда вернешься, — понятливо сдалась Светка.
Трясущийся на стыках вагончик несся по туннелю, увеличивая расстояние между мной и Георгом. Эйфория немного отпускала, а сердце начинало тосковать из — за разлуки.
Странные мы девушки. Влюбляемся в тех, в кого не должны, мечтаем о несбыточном, а потом плачем над разбитым сердцем. Уж лучше сразу держать дистанцию, чтобы потом не было мучительно горько от свалившегося разочарования. Но как же приятны мысли о том, кого полюбила с первого взгляда. Тем более услужливая память подсовывала воспоминания о нежном взгляде, сказанном слове, ласковом объятии. Как же легко принять волшебную сказку за действительность и запутаться в переживаниях. И сколько приходится прилагать усилий, чтобы заставить себя не думать о Георге? Получалось плохо. Тем более никто не отвлекал, а темнота за стеклом не мешала всплывать ярким картинам из недалекого прошлого.
— Что в сумках? — встретила меня первым вопросом Светка, едва открыла дверь.
— Одежда. Помоги, — протянула самую легкую ношу из всех.
— Ага. Давай!
Подруга с готовностью приступила к сортировке вещей. Ни разу не раскрытые книги и конспекты складывала стопочкой на столе, потеснив тарелку со свеженарезаными бутербродами и чашками с чаем, заботливо приготовленные к моему возвращению. Одежду я развешивала на плечиках в шкаф и раскладывала по полкам.
Маетная тревога никак не успокаивалась в душе. Вроде поступаю и действую правильно, но почему — то хочется сделать наоборот.
— А теперь рассказывай все в подробностях! — потребовала Светка, устраиваясь с чаем.
Я медлила, долго размешивала ложечкой сахар, потом задумчиво смотрела в устроенный водоворот, и говорить совершенно не хотелось. Точнее наоборот, желание пуститься в подробный рассказ накрыло с головой. Но что мне это даст? У Светки свои проблемы со Стасиком. Где ей понять странную влюбленность, возникшую неожиданно и оглушившую меня с первой встречи.
— То, что ты влюбилась, видно невооруженным взглядом, — со знанием дела произнесла подруга, — Не осуждаю, но подробности необходимы! Надо же понять, ругать тебя и благословлять для похода в храм.
Наблюдательная и умненькая у меня подруга. Не отвертишься.